– Знаешь что-то, о чем Взятая нам не рассказала?
– Только то, что она ожидает неприятностей.
Капитан одобрил для Лейтенанта отпуск до полного выздоровления, чем весьма меня удивил. Чтобы наглядно объяснить, как опасно не соблюдать предписания врача, я показал Лейтенанту свой собственный кривой большой палец. Затем Старик удивил всех, назначив Дохломуха временным заместителем Лейтенанта.
– Засиделся. Пускай потрудится.
Кроме того, Гоблин сменил Молчуна. Это было правильно, Молчуну не мешало отдохнуть. Во всем чертовом Отряде Молчун трудился больше всех, но, так как сам он ничего не говорил, никто этого не замечал.
Никогда не понимал, откуда сыплется зерно в жернова сплетен. Мои встречи с Озорным Дождем проходили без свидетелей, если не считать Анко и, возможно, находящейся далеко-далеко Госпожи. Но кто-то распустил слух, что мы собираемся пожениться, чтобы узаконить наших детей.
Никто не утверждал, что я в самом деле был отцом этих ребят; намекали лишь, что мы со Взятой не хотим больше скрывать наши ночные утехи.
Я впервые услышал об этом, когда меня вызвали для объявления выговора. Леденец сказал:
– Отряд не поощряет браки между своими и чужими.
Ну… некоторые солдаты в Отряде сражались плечом к плечу с женами, и жены зачастую оказывались куда более неистовыми бойцами, чем мужья. Взять хотя бы сержанта Чибу Винь Нвинн.
– Не знаю, откуда вы нахватались этого бреда, – ответил я. – Слухи живут своей собственной жизнью.
– Не так уж много нужно ума, чтобы смекнуть, что в них есть доля правды. Что между вами происходит?
– Ничего. Но вы так сильно хотите сделать из нас семью, что ничего другого не видите. Мы договорились оберегать детей. Ничего более. Никаких телячьих нежностей, никакого миндальничества. Я к ней не лезу, она меня не пилит.
– Правда? И вы оба до сих пор живы?
– Да. Вот такой я старик. Я солгал насчет возраста, когда записывался.
Это неправда, но я иногда занижаю или завышаю собственный возраст, чтобы оправдать свои ошибки и оплошности.
Я редко лгу, поэтому Леденец поверил. Правда, он никак не мог взять в толк, почему мужчина, столь сблизившийся с Озорным Дождем, даже не подумывал распускать руки.
Никто и не вспоминал о том, что Озорной Дождь не просто соблазнительная женщина, а Взятая. Она еще не произвела должного впечатления.
Семейный ужин. В роли папы – Костоправ.
Я почти забыл дорогу в «Темную лошадку». Скучал не столько по трактиру, сколько по утраченной возможности ходить туда, когда мне заблагорассудится. Разницу я почувствовал сразу. Озорной Дождь – тоже. Для Шина и Светлячка все было по-прежнему. Они оставались озорными демоническими сущностями, слишком взрослыми, чтобы быть настоящими детьми, – по моим, основанным на жизненном опыте прикидкам.