Озорной Дождь попросила меня:
– У Светлячка на попке сыпь. Посмотришь? Спасибо, Флора, – отвлеклась она на служанку, поставившую поднос с холодной соленой рыбой на место пустого. – Может, просто плохо вытерлась, а может, села на ядовитый плющ.
Я заметил, что Флора не торопится уходить. Ей было тринадцать, невысокая, симпатичная, весьма развитая в груди. Из-за нее Взятой пришлось объявить о наказании для любого, кто посмеет тронуть ее девочек. Так вот, я не рассматривал прислугу как вероятный источник сплетен.
Длинные уши, небольшие поэтические вольности – и у тебя всему найдется объяснение.
– Ядовитый плющ? А кто им разрешил покидать лагерь?
Плющ встречался далеко за пределами лагеря.
– Никто не разрешал, но они не послушались. – Озорной Дождь сурово взглянула на отпрысков. – Уговорили Гурдлифа взять их с собой на другой берег ручья.
Светлячок попыталась оправдаться:
– Мы видели кроликов. Одного я чуть не поймала!
Я парировал, не дожидаясь ответа их матери:
– А что поймало тебя?
И дети, и мать раскрыли рот. Ага, даже Взятая не додумалась взглянуть на ситуацию под таким углом.
Свернувшийся вокруг миски Анко перестал притворяться спящим, открыл один глаз и подмигнул мне.
Возможно, я ошибался и детям ничего не грозило. Как и Озорной Дождь, Анко во многом оставался загадкой.
– У мятежников повсюду шпионы. Они не упустят возможности похитить детей Взятой.
Озорной Дождь перевела взгляд с маленьких хулиганов на кота, но ничего не сказала. Дети сконфуженно закивали.
Оставалось надеяться, что намек они усвоили.
А с попкой Светлячка ничего страшного не случилось. Проблему решили мочалка, толика мази и настоятельные рекомендации лучше следить за гигиеной.
Когда я проходил мимо штаба, меня подловил Старик:
– Ты готов к походу?
– К боевому? Часов за шесть соберусь. Может, меньше. Все, что необходимо, я приготовил.
– Хорошо. Знал, что ты не подведешь. Как жена?
Должно быть, я скорчил такую зверскую гримасу, что Старик отшатнулся:
– Извини. Нужно поддерживать созданный нами образ.
Ага. Все понятно, командир.
– Нормально. Стараемся жить как семья, насколько возможно.
Я рассказал о приключениях Светлячка и ее кожном недоразумении.
– Оповещу часовых. В остальном – терпи и улыбайся. – Он прикрыл рот рукой, будто опасаясь, что посторонние прочитают по губам. – Это не навсегда. Да и вообще, что тебе не нравится? Я был бы рад такой женщине. Все яйцетрясы в провинции облезли бы от зависти.
Я опешил. Такие выражения совсем не в духе Капитана.
Тот продолжил:
– Городская библиотека хочет свой свиток обратно.
– А-а-а… Совсем забыл. Он у Взятой. Завтра верну.