– Часы остановились. – Паша постучал ногтем указательного пальца по наручным часам, поднес их к уху. – Показывают ровно полдень.
– Маринка меня прибьет, – расстроился Василий. – Я обещал с ней в бассейне поплавать.
– Не убьет. Мы тоже пойдем. При нас она ругаться не станет, – успокоил Паша. – А в прохладной водичке остынет. Мне кажется, нам в ту сторону, – почти без паузы сказал он и развернулся на сто восемьдесят градусов.
Лена почувствовала, как ее руки касается рука подруги. Окружающая реальность, или ирреальность, немедленно среагировала, будто только этого и ждала. Только на этот раз что-то изменилось. Пейзажи больше не радовали пасторалью, все вокруг будто сошло с ума. Над головой одновременно пылало солнце и ледяной монетой зависла луна, звезды выглядывали из-за обрывков туч, спорящих с белоснежными облаками; небо раздирали молнии, разделяя его на две части – свет и тьму. Призраки, серые, бесплотные, сделались почти черными и рванули к невидимой границе. И в саму прозрачную стену бился крупный ворон, роняя перья, истошно клокоча. В какой момент он смог вырваться. Лена не заметила, как вырвала из захвата свое запястье.
– Ты с ума сошла! – бросилась она на подругу. – Мы не знаем, что за силы разбудили и какими могут быть последствия!
– Ленка, это все солнечный удар! Или в санатории некачественные стройматериалы. Мы надышались какой-то краской или клеем! – беспомощно осев на землю, произнесла Марина. – Не может быть все взаправду. Ты видела, как они хотели выбраться и не смогли? Видела?!
Вопрос был риторическим, они обе понимали это. Один лишь ворон вылетел и растворился сразу за мерцающей дымкой. Лена успела заметить, что глаза его выделялись пугающей белизной на фоне антрацитового оперения.
Она хотела помочь подруге подняться, но отдернула руку, словно обожглась. Нет уж, хватит с нее видений. Нужно любым способом убедить Пашу уехать. Теперь будет проще, у нее появилась союзница. Вряд ли Марина сможет молчать об увиденном. Не в ее характере подобное. Размышляя так, Лена почти успокоилась, но, когда они выждали, пока мужчины уйдут подальше и покинули проклятое место, волнение вернулось.
Вот же она деревня, или точнее ее останки. Почему тогда ни Паша. ни Василий ничего не заметили? Их глаза, абсолютно пустые, смотрели куда-то мимо, совсем как у пациентов экстрасенса Кашпировского[2]во время проведения его сеансов. Она хорошо запомнила лицо мамы, сидящей у телевизора: бледное, отрешенное, и это очень похоже на увиденное сегодня. Неужели они все подверглись гипнозу? Но кому нужно проворачивать подобное? И когда их успели ввести в трансовое состояние? Найденный ответ шокировал своей чудовищной очевидностью. Оставалось проверить детали.