В базилике по-прежнему царило молчание, однако появление этих новых широкоплечих, невозмутимых участников заседания не осталось незамеченным, и за считаные секунды вокруг Сабина образовалась пустота. Тот не сдавался, но напрочь лишился поддержки среди сенаторов. К худу ли, к добру – так Калигула показал, что слабым императором он не будет.
– Я вдруг заметил, что здесь невыносимо душно, – с утомленным видом заявил мой брат, при этом буравил Сабина взглядом. – Хорошего дня.
Без дальнейших церемоний он повернулся и, плотно запахнув на себе тогу, вышел из базилики через колоннаду. Краем глаза я видела, что Силан и Макрон стоят возле преторианцев и что-то напряженно обсуждают. Я не стала дожидаться Друзиллу с Агриппиной, не попыталась отыскать мужа, а просто поднялась со своего сиденья. Воины, охраняющие нас, замялись, они не знали, следовать ли им за мной или, наоборот, нужно попытаться остановить меня. В конце концов через толпу со мной двинулись четверо из них. А я спешила за братом, который уже вышел на Форум в сопровождении восьми преторианцев.
Догнала я его, когда он сердитым широким шагом миновал храм Диоскуров и приближался к фонтану Ютурны. Направлялся он к вершине холма. Охранники растянулись вокруг него кольцом, чтобы не стеснять императора и в то же время сдерживать любопытных и просто прохожих. Мне пришлось семенить рядом с Калигулой самым неприличным образом, иначе я на своих куда более коротких ногах за ним не поспевала.
– За эту милую сценку Сабина в порошок сотру! – процедил он, когда заметил меня.
– Только не совершай опрометчивых поступков.
– Они уже были моими! – вспылил Калигула. – Сенаторы, я имею в виду. Уже готовы были носить меня на руках, и стоило мне это всего-то несколько монет! А эта крыса Сабин все испытывал мое терпение. – При этих словах он внезапно остановился, и я даже пробежала вперед, пока не сообразила, что он отстал и мне нужно вернуться. – Ливилла, из-за этого человека я утратил самообладание, и за это я злюсь на себя даже сильнее, чем на него. Мне представлялось, что раз мы освободились от Сеяна и Тиберия, раз я стал хозяином Рима, то больше не нужно следить за каждым своим словом. Теперь ясно, что я ошибался. Игра продолжается, но на этот раз я играю с тем, кто мне подчиняется. Да будь он проклят за то, что довел меня до бешенства! Я был твердо настроен сохранять спокойствие, но Сабин никак не мог остановиться! Точно так же мы спорили с Друзом, когда брат отказывался слушать. А преторианцы находились у базилики только для порядка, не для угрозы. Несносный Сабин!