Пока гости устраивались вокруг столов и завершались последние приготовления, я пыталась завязать беседу с сестрами, но тщетно. Друзилла слушала в лучшем случае вполуха, погруженная в мечтательные грезы о Лепиде. Агриппина, чей супруг расположился в рядах почетных гостей, вглядывалась в лица великих и сильных мира сего и от моих реплик только раздраженно отмахивалась. Я заметила, что рядом с ее мужем сидят военачальник Корбулон, недавно вернувшийся из восточных земель, и Санквиний Максим, выдающийся сенатор с хорошими политическими перспективами. Что-то в их поведении меня насторожило.
Когда все расселись, был подан сигнал и открылись двери новой пристройки. Под оглушительные звуки фанфар в море дорогих белых тог и ярко окрашенных стол вышел человек в простой зеленой тунике. Кожаные сандалии на его ногах обеспечивали удобство без притязаний на красоту; судя по неровному шагу, он еще не вполне оправился от какой-то хвори или травмы. Затем я разглядела в его черных кудрях золотой лавровый венок. Колесничий. Могла бы сразу догадаться.
Довольно быстро гости тоже узнали его – и облегченно вздохнули: по слухам, в бедных районах города хозяйничала лихорадка, и оказаться рядом с усталым, не совсем здоровым представителем низших слоев было весьма рискованно. По правде говоря, среди собравшихся появление подобного персонажа никогда бы не приветствовалось, но в такое время – особенно!
Что же касается этого возницы, то он, похоже, стал новым героем Рима. Местный мальчишка всего за один год вознесся от полной безвестности до титула чемпиона, отвоевав его у когда-то столь удачливого гонщика из Испании. Звали этого человека Евтих, и перед его грубоватым обаянием никто не устоял. Гай поздравил его с феноменальной победой и несомненным талантом, посочувствовал тому, что тот за победу получил всего лишь венок, и объявил, что намерен должным образом вознаградить молодого чемпиона. И гости в немом изумлении смотрели, как шестнадцать германцев выкатывают к столам восемь низких тележек, на каждой из которых стояло по сундуку. Когда все восемь сундуков поставили в ряд перед растерявшимся возничим, два охранника рывком подняли крышку на одном из них.
По залам дворца пронесся вздох – гости уставились на гору золота. Восемь сундуков? Мозг взрывался при попытке представить, сколько там монет. К счастью, Калигула не замедлил утолить наше любопытство и заявил:
– Евтих, здесь два миллиона сестерциев. Это более достойная награда за храбрость и ловкость, проявленные тобой сегодня, чем жалкий венок!