Калигула потрясенно молчал. Я тоже. Спустя долгие годы гонений со стороны злокозненного префекта и мстительного императора, оплакав утрату родных, заключенных в темницу, изгнанных или погибших голодной смертью, бесправные и разделенные, как мы могли теперь поверить, будто римляне поддерживают Калигулу и считают его единственно возможным преемником престарелого императора? А Тиберий в свои семьдесят пять был самым старым из всех людей, кого я знала, за исключением его матери – моей прабабушки Ливии. Сколько еще он будет править?
– Молодой принцепс, не отталкивай нас, – проникновенно убеждала Энния, – ибо мы печемся о твоем будущем, и вместе с нами – весь Рим.
Их беседу прервал пронзительный клекот, и я в своем укрытии тоже обернулась на звук. Саму атаку я пропустила и увидела лишь, как в небе могучий орел направил свой полет к дальней оконечности острова. Его когти крепко сжимали белую чайку. Над морем парило несколько белоснежных перьев. Я сразу решила, что это знамение. Да и как было не связать весь этот разговор с грозной птицей? Я не слишком хорошо разбиралась в политике, и все-таки меня не покидало ощущение, будто и на Капри, и в Риме неспокойно. Я поежилась. Как жаль, что Виниций далеко! В такие моменты очень хочется, чтобы тебя обнял и утешил кто-то сильный.
Я перевела взгляд дальше, мимо пляшущих над водой перьев и победоносного орла с добычей. Солнечный луч поймал тот одинокий дождик над Суррентом, и прямо на моих глазах над полуостровом взошла многоцветная арка радуги. Еще одно знамение.
С той поры Макрон стал регулярно бывать на Капри – каждые два-три месяца. Ему даже как будто бы удалось завоевать доверие императора. Иногда он приезжал с супругой, но чаще без нее. Вот и через год, поздней осенью, он прибыл на остров с дарами для Тиберия от наиболее влиятельных родов Рима.
Я стояла рядом с братом на полюбившейся ему обзорной площадке и от нечего делать прикидывала, сумею ли разглядеть Друзиллу на другом конце острова, если прищурюсь получше. Неожиданно я почувствовала, что брат напрягся. Это означало, что мы не одни, хотя я пока ничего не видела и не слышала. Потом Калигула, так и не оторвав взгляда от далекой виллы Дианы, произнес:
– Макрон, приветствую тебя!
Префект претория остановился в нескольких шагах от нас:
– Доброго дня и тебе, Гай, и тебе, Ливилла.
– Неужели ты любитель садов?
Макрон негромко рассмеялся:
– Растения наводят на меня скуку. Люди – вот что мне интересно. А сюда я пришел, исполняя непривычную для себя роль посланца.
– Да? – Брат обернулся к префекту, и я последовала его примеру. На лице префекта играла легкая улыбка, а обувь покрывала кровь. На руках следов крови я не увидела, и оружия у Макрона при себе не имелось. Что ж, на вилле нередко можно было ступить в лужу крови.