Ферро ухватилась за старый железный прут; воздух со свистом вырывался из ее горла, пальцы от холода ослабели и не гнулись. Подошел Девятипалый и тоже взялся за тот прут. Четыре руки в ряд, две темные и две светлые, изо всех сил налегали на решетку; тела прижимались друг к другу в тесном пространстве, она слышала его тяжелое дыхание и свое собственное, чувствовала, как древний металл с тихим скрежетом подается.
Этого хватит, чтобы проскользнуть.
Сначала она просунула в щель лук, колчан и меч, зажав все в одной руке. Продела голову между прутьев, повернулась набок, втянула живот, задержала дыхание и начала, извиваясь, протискивать в узкое отверстие плечи, затем грудь, потом бедра, ощущая, как шершавый металл царапает кожу сквозь мокрую одежду.
Она выбралась на ту сторону, швырнула оружие на берег. Повернулась, уперлась плечами в свод арки, а сапогами — в соседний прут и навалилась на решетку, напрягая мускулы, в то время как Девятипалый тянул на себя с другой стороны. Прут внезапно лопнул пополам, осыпав ручей хлопьями ржавчины, и она плюхнулась на спину, с головой погрузившись в ледяную воду.
Теперь через щель решетки полез Девятипалый, скривив лицо от напряжения. Ферро, у которой перехватило дыхание от холода, с плеском вскочила на ноги, ухватила его под мышки и потянула вперед. Его руки обхватили ее талию. Она пыхтела и кряхтела, но наконец вытащила его наружу. Вместе они рухнули на глинистый берег и какое-то время лежали там бок о бок. Пока Девятипалый отдувался, Ферро подняла голову и поглядела на останки стен разрушенного города, уходившие вверх в серых сумерках. Она не рассчитывала выйти отсюда живой.
Но пока еще они не ушли от опасности.
Ферро перевернулась и встала, стараясь не дрожать, — с нее капала ледяная вода. Так холодно ей не было никогда в жизни.
— Ну, вот и все, — услышала она бормотание Девятипалого. — Клянусь гребаными мертвыми, вот и все. Я спекся. Не сделаю больше ни шага.
Ферро встряхнула головой.
— Нам нужно уйти подальше, пока светло.
Она подняла с земли свое оружие.
— Ты называешь это «светло»? Мать твою, женщина, ты сумасшедшая?
— Сам знаешь, что да. Пошли, розовый! — Она ткнула его под ребра носком мокрого сапога.
— Хорошо, черт побери! Хорошо!
Девятипалый с трудом поднялся на ноги, и Ферро зашагала по сумеречному берегу прочь, подальше от стен.
— Что я сделал?
Она обернулась и посмотрела на северянина: он стоял на том же месте, мокрые волосы свисали вдоль щек.
— Что я сделал — ну, там, в пещере?
— Ты вытащил нас.
— Я имею в виду…
— Ты вытащил нас. Вот и все.