– Я практически полностью переключилась на позитивное мышление, – похвасталась Ира. – Иногда, правда, случаются срывы. Ну, когда достают. Вон Мишка мой вчера куда-то с дружками завеялся. Утром звонит, врет, что телефон разрядился. Брошу его, как только кто-нибудь получше подвернется. А у тебя как? С кем встречаешься?
– Так, есть один, – туманно высказалась Маша.
– У вас с ним серьезно? Спите?
– Спим. Но у нас не так чтобы очень серьезно…
* * *
Маша не любила откровенничать о своих романах, потому что романы эти можно было пересчитать по пальцам. Причем одной руки.
Небогатый любовный опыт со сверстником научил Машу только одному: никаких отношений со сверстниками не должно быть в принципе.
Антон, учившийся на пятом курсе того же института экономики и управления, стал ее первым мужчиной. Насытившись жаркими поцелуями в скверах и парадных, Маша сама предложила ему перейти на новую стадию. Антон казался ей вполне серьезным партнером, способным открыть дверь в прекрасный мир удовольствий. Однако Маша ошиблась.
Убогая комната мужского общежития, куда Антон пригласил Машу, вовсе не была похожа на романтическую обитель, о которой мечтают женщины, решившие отдать мужчине самое дорогое. Весна выдалась затяжной, но отопление уже успели отключить, поэтому комната дышала холодом. Под одной кроватью тихо прела залежавшаяся с зимы картошка. На стенах висели журнальные постеры с лоснящимися красотками, и сравнение с ними было явно не в Машину пользу.
Но все эти препятствия ее не остановили.
– Люби меня, – прошептала она Антону.
– Сейчас, – пообещал он, неловко раздел Машу и уложил ее, дрожащую от холода, в постель. Она наблюдала, как он избавляется от своей одежды, в предвкушении чего-то особенного, что обычно показывают в фильмах с красиво снятыми эротическими сценами. Но в жизни все оказалось просто и прозаично.
Проблема заключалась даже не в том, что Антон щупал Машу холодными как лед руками, а у нее и без того зуб на зуб не попадал. Это было бы еще полбеды, если бы он сумел согреть ее своей пылающей страстью. Но, готовясь к сексу, Антон явно переволновался, поэтому никак не мог привести себя в боевую готовность. Неумело пытаясь помогать ему, Маша впала в отчаяние, считая, что во всем виновата она одна. Антон и не старался ее утешить.
– Ну что ты застыла? – нервно бормотал он. – Иди сюда.
Она ложилась, как он хотел, и делала то, о чем он просил, но толку было мало. Антон все прижимался к ней, ерзал, потом заглядывал под одеяло, чертыхался и предлагал сменить позу. Когда же Маша совсем продрогла и разочаровалась, он наконец навалился всем телом и, повозившись немного, вошел в нее.