Почувствовав ее состояние, Давид сказал:
– Маша, не напрягайтесь так. Я ничего от вас не хочу. Вернее…
– Что? – Она бросила на него настороженный взгляд.
– Вернее, я никогда не захочу того, чего не захотите вы сами, – пояснил свою мысль Давид. – Мне просто приятно быть с вами. Это пока все. Честное слово.
– Я верю вам. – Она на секунду накрыла его ладонь своей. – Вы хороший человек. И спасибо.
– За что? – удивился он.
– За участие. За готовность поддержать. Но…
Давид печально улыбнулся.
– Один мудрец призывал никогда не слушать того, что говорится до этого самого «но», – сказал он. – Все самое главное начинается потом.
– Наверное, – серьезно согласилась Маша. – И все же эти «но» существуют. Понимаете меня?
– Понимаю, – кивнул он. – Я вас очень хорошо понимаю. Возможно, даже лучше, чем вы сами.
– Разве так бывает?
– Только так и бывает, – ответил Давид задумчиво. – Мы слишком поглощены собой, своими внутренними переживаниями, чтобы взглянуть на себя со стороны. Другие видят то, чего мы не видим. Или не желаем замечать.
– С вами интересно разговаривать, – призналась Маша. – Вы наблюдательный и глубокий человек.
– Ну вот мы и поменялись ролями! – иронично воскликнул Давид.
– Это как? – не поняла она.
– Отвешивать комплименты должен мужчина. Особенно…
Он сделал паузу. Маша ждала продолжения, болтая ложечкой в почти пустой чашке.
– Особенно в обществе красивой женщины, – закончил он.
Чтобы скрыть смущение и перевести разговор на другую тему, Маша рассказала, что кафе принадлежит ее подруге.
– Ирина уже в роддоме, – добавила она. – Вот-вот родит.
– Это большое счастье, – сказал Давид серьезно. – В детях можно воплотить все лучшее, что есть в нас.
– И худшее, – заметила Маша.
– Вас все время тянет на пессимизм. Вы чем-то опечалены?
– Нет, что вы. Именно сейчас у меня прекрасное настроение. И во многом благодаря вам.
– Взаимно, – сказал Давид.
Они улыбнулись друг другу. Машина улыбка была немного робкой, но открытой. Она поняла, что может доверять этому человеку.
* * *
С того памятного завтрака прошло больше месяца. Беспечная весна сменила суровую зиму. Теплый ветер, летающий по городу, ловко манипулировал эмоциями и чувствами людей, развевал волосы и мысли, путал карты и менял планы. Даже тот, кто не хотел этого, был обречен влюбиться или хотя бы ненадолго увлечься.
В солнечном свете все выглядели похорошевшими, праздничными. Мужчины смотрели на женщин новыми глазами, женщины находили тысячи причин становиться красивее и лучше.
За прошедшее время Маша лишь однажды встретилась с Давидом, чтобы поболтать за чашкой кофе. Но иногда он ей звонил, и тогда они могли подолгу говорить ни о чем и одновременно обо всем. Маше нравился Давид, но теперь это была осознанная симпатия, которая случается у зрелых людей. Никакого намека на безумную страсть, лишающую рассудка. Сейчас, вспоминая о романе с Андреем, Маша готова была сгореть от стыда за то, что вела себя столь легкомысленно. Давид нравился ей все больше, но она не спешила сближаться с ним по-настоящему, как могут сближаться женщина и мужчина. К тому же она не могла думать ни о чем, кроме ремонта, который поглощал все ее мысли, силы и время.