— Добрый из тебя товарищ нам будет. Оставайся с нами жить.
Обрадовался старший сын. Надоело ходить по земле без настоящего дела. Остался он жить с лесорубами.
Второй сын что ни дальше шагал на восток — было ему все любопытней. Поля и леса проходил напрямик. Шел через горы высокие, плыл через реки широкие — и везде люди живут.
Заметил раз в ущелье: дорога в скалу уперлась. Нет дальше ходу. А перед скалой народу видимо-невидимо.
— Чего вы здесь собрались? — спросил второй сын.
— Дорогу строить будем. Через лес, через высокую гору. Оставайся с нами.
Обрадовался он. Надоело ходить по земле без дела.
Тут все шапки побросали, лопаты в руки и — пошла работа! Машины рычат, лес стонет, гора трясется. Смотреть и то любо-дорого.
Третий сын что ни дальше на запад шел, городов да сел все прибавлялось. Что ни шаг шагнет, то завод или фабрика. И куда глазом ни кинь, везде люди живут.
Проходил он раз мимо большого завода. Видит: из ворот машина новенькая выкатилась. Рядом люди бегут, смеются.
— Гляди, парень, какую мы вещь сработали! Нравится?
— Как не нравится? Вот бы мне так-то уметь.
— Оставайся жить с нами! Научишься!
Обрадовался третий сын. Надоело ходить по земле без настоящего дела. Пошел он на завод работать, учиться.
А тем временем младший сын, мамкин баловень, все на юг шагал. Чем ни дальше идет, все теплее. Чем ни больше глядит, все милее кругом. В степь пришел. Вся в цветах степь да в хлебах. И везде люди живут.
Видит младший сын: колхозники на бахче арбузы собирают и дыни. Большие они уродились, тяжелые. Притомились, видать, люди. Спины мокрые у всех.
— Чего, добрые люди, делаете? Зачем на карачках ползаете? — спросил младший сын.
— Чем смеяться тебе, ты помог бы!
— Ладно, — сказал мамкин баловень, — так и быть, помогу вам арбузы есть. Позовите меня как с работой управитесь.
Бросил он на траву подушку и лег, дожидается. Но никто его не позвал. И в другой раз так было, и в третий. Подвело у младшего сына живот от голода. Не в радость ему стали ни солнышко, ни цветочки, ни сам теплый край.
Много ли мало ли времени прошло — неизвестно, а только однажды получили отец с матерью сразу четыре письма.
В одном письме, от старшего сына, они прочитали: «Хорошо мне живется. Помог топор моему счастью. Низко кланяюсь вам, отец с матушкой».
«Хорошо мне живется, — написал второй сын. — Помогла лопата моему счастью. Низко кланяюсь вам, отец с матушкой».
«Хорошо мне живется, — писал третий сын. — Помогает молоток моему счастью. Низко кланяюсь вам, отец с матушкой».
А в четвертом письме, от младшего сына, от мамкина баловня, было написано: «Пирогов напеките. Домой еду».