Итан зашептал мне на ухо и провел ладонью из стороны в сторону, теперь уже плавно, и то поле, что вроде как окружало меня, нас, толчком вышло дальше, достигнув своей полупрозрачной стенкой почти до магистров. Они почему-то даже не попытались пробить его. Испепеляя ненавистью во взглядах, быстро, прикрываясь огнем, отступили и скрылись в портальной норе.
И откуда только у них столько магии? Откуда у меня?!
Итан медленно отпустил мою руку и отошел. Видела – хотел что-то сказать, но помешал Заил.
Грозно, отрывисто он что-то выговаривал принцу, потом недвусмысленным жестом указал прочь! Что?!
В глазах потемнело, пошатываясь, я села на песок и сквозь пелену с отчаянием глядела, как Итан выхватывает из кибитки свой пиджак и… уходит!
Не верю, так не может быть!..
Впрочем, он обернулся, что-то сказал мне. Позвал? Попрощался? Я не поняла. А он не настаивал, кивнул своим мыслям и шагнул навстречу пескам. Негодяй!
Кое-как, все еще отчего-то пошатываясь, встала. Что мне делать? Как остановить? Заил посмотрел осуждающе, но, так ничего и не сказав, тоже ушел. Караван ожил, повсюду суетились кочевники, перепрягали дагов, переговаривались и косились на меня. Плевать. Я раздавлена и не знаю что делать. Какое мне дело до их взглядов? А вот голубые, неестественно яркие глаза – это другое. Они излучают искреннее сочувствие, ныряют куда-то так глубоко в душу, что по щеке скатывается слеза.
Кушак, этот сутками пропадающий у Анира негодник, выскочил из его кибитки и, по обыкновению обхватив меня со спины, участливо заверещал. Хотелось смеяться сквозь слезы, но я точно знала – не время. И дело не только в драгоценных минутах, за которые Итан отходит все дальше. Анир, он ждет. А он тот, кому можно верить. Не важно, почему.
Внутри у Анира царил привычный полумрак. Наверное, солнце вредит ему, или дело в невероятных глазах… Мальчик не пытался спрашивать или говорить – просто протянул свою худенькую руку и коснулся. И полумрак сразу рассеялся, а перед внутренним взором замелькали картинки. Я видела, как догоняю Итана и ухожу с ним. Мы оба живы, что уже радует. Пустыня, скалы, могучие горы – весь путь проносится размытой полосой, и теперь перед нами город. Высокие каменные дома, мощеные улицы, автомобили! Вардарбен? Похоже, мы добрались. Обрадоваться не успеваю, картинки мелькают быстрее, проходят недели, месяцы, года? Земля пересыхает и трескается, из громадных труб чадит черный дым, люди прикрывают серые изможденные лица и скрываются по домам. В их глазах нет надежды, только отчаяние и страх. Самолеты, военные машины и взрывы. И кровь, много крови на иссохшей, умирающей земле.