— Очень вкусное молоко. Спасибо. — Вместо того чтобы улыбнуться или выглядеть довольной, она в ответ лишь сильнее мрачнеет, и я тороплюсь продолжить, думая, что был недостаточно убедителен: — Нет, правда, у тебя действительно здорово получилось! Именно так, как я люблю. И корица, и миндаль, и мед… Мед облепиховый, да? Обожаю этот привкус! Я вообще думал, что так мастерски комбинировать вкусы умеет лишь Алек, но у тебя получилось ничуть не хуже.
— Не у меня. — Лия поджимает губы и отворачивается. Голос ее холоден.
Упс. Неудобно получилось. Алека она терпеть не может. Впрочем, хотел бы я посмотреть на того, кто его может терпеть? Вон даже горцы не выдержали и двух недель. Лия еще молодец.
Какое-то время молчим.
Лия пьёт кофе мелкими глоточками, смотрит вдаль. Глаза у нее кажутся золотыми. Она очень красива, особенно на рассвете или закате, когда низкое солнце заливает жидким золотом сад. Жаль, что человек. И еще этот будоражащий запах — тонкий, чуть горчащий, кружащий голову, смешивающийся с острым и не менее притягательным запахом человека. Обожаю аромат свежезаваренного кофе.
Внезапно даже для самого себя протягиваю руку:
— Дай глотнуть!
Она оборачивается, смотрит странно, чуть вздернув бровь:
— Не боишься?
Но кружку протягивает. Фыркаю в ответ, принимая вызов:
— Ха! Я не суеверен!
Но на всякий случай кружку не разворачиваю — и, значит, касаюсь губами ее края не с той стороны, с которой пила она. Да, все знают, что передача магии поцелуя через предмет невозможна, ни единого раза не зафиксировано за всю историю сосуществования наших миров, но… Все когда-нибудь случается впервые. Дед бы сказал, что раз в жизни и палка стреляет. Вот и пусть она стреляет в руках у кого-нибудь другого.
Вдыхаю восхитительный аромат и делаю осторожный глоток. Рот тотчас же наполняется омерзительной горечью, от которой даже язык щиплет. Да и по консистенции это больше похоже на жидкую грязь, чем на напиток. Морщусь, сую кружку обратно Лие, глотаю молоко, пытаясь перебить мерзостное послевкусие.
— Гадость! И как только вы эту дрянь лакаете?
Лия смеется немного искусственно:
— Ну и пей свое молоко! Как маленький.
— Да я старше тебя на тридцать шесть лет!
— Скажи ещё — на шестьдесят три. Ты молокосос!
Пусть обзывается. Зато перестала обижаться, а это главное. Нам с ней еще работать и работать. Кстати, о работе…
— Насколько тебе нравится Ррист?
Какое-то время она молчит. Но не потому, что отвечать не хочет — просто думает. Лия никогда не отвечает, не подумав, очень серьезная и обстоятельная, иногда до занудства. В этом мне тоже с нею очень повезло.