Она выбросила эти мысли из головы, как если бы они были запретны, и испытала насущную потребность проверить на мобильнике, нет ли нового сообщения от Ролана. Ничего в этом не было хорошего, а ее дерганые жесты и дрожь служили тому лишним подтверждением, но что она могла поделать?
В их общем кабинете был один Николя, с кружкой кофе в руке он стоял перед окном, спокойный, но поглощенный своими мыслями. Как он мог вот так стоять после всего, что ему пришлось пережить?
Снаружи на стройке вертелся подъемный кран, с агрессивным пиканьем перенося устрашающие бетонные блоки. Небо опять приобрело бледный оттенок, ни серый, ни перламутровый, нечто вроде вязкой массы, которой затянуло весь город. Отсюда не было видно ни Сены, ни причиненных ею опустошений, но Николя знал, что часть Аньера превратилась в одно большое озеро, а про мостки можно было забыть, потому что они были слишком коротки. Рано утром дежурные службы на воде попросили последних остававшихся обитателей барж покинуть порт. Николя выгнали из дома.
Порт Ван Гога стал просто кладбищем, а баржи – могилами.
Одри поставила термос с чаем к себе на стол и осталась сидеть там, не зная, что ей делать. Николя был из отчаянных упрямцев. По словам Шарко, он отказался от врачебного осмотра, как и от предложения взять свободный день, чтобы прийти в себя. Лечение работой… У стены слева от его стола она заметила набитую доверху большую спортивную сумку. Одри подумала о паводке и о баржах. Ну конечно…
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
Он едва на нее глянул и пожал плечами.
– Как твой визит к зубному, не очень больно? – откликнулся он едким тоном.
– Николя, послушай, я…
– Со мной все в порядке, понятно? И не трать время на объяснения или фальшивое сочувствие. Бесполезно.
– Это не фальшивое сочувствие.
– От того, что произошло этой ночью и прошлой, я вполне оправлюсь. Не знаю, от которой из них боль сильнее, но все будет нормально, я привык. И потом, я ведь тоже лечу зубы… А, Люси?
Люси только что зашла в комнату с бумагами в руках:
– Что?
– С нашей работой мы все в какой-то момент лечили зубы. У всех у нас в один прекрасный день случался кариес, который отравлял жизнь, верно?
Одри побагровела и ринулась за своим термосом. Что за игру он затеял? К счастью, у Люси голова была занята другим, она подошла и сунула коллеге пачку бумаг:
– Едем на обыск по всем правилам. Он обосновался в районе Маньи-ан-Вексен – какая-то дыра в пятидесяти километрах отсюда. – Люси повернулась к Одри. – Если хочешь поехать, третий не лишний, чтобы хоть оглядеться поначалу у Демоншо. Франк уезжает на совещание с коллегами из региональной службы Версаля и Орлеана и со следователями по различным делам. Паскаль – в Институте медэкспертизы на вскрытии, а большая часть группы Юрьеза работает над Шевалье.