Есенин: Обещая встречу впереди

В 1916 году двадцатилетний Есенин, казавшийся почти подростком, и Клюев, тридцати одного года, выглядевший лет на десять старше своего возраста, приехали из Петрограда в Москву: брать Белокаменную, утверждать славу.

Есенин был на восходе своего дара.

Клюев называл Есенина жаворонком: тот ёжился, но пока терпел.

Гуляли по Москве; Клюев наставлял, Есенин посмеивался; но, когда что-то важное звучало, вдруг затихал, слушал очень серьёзно, запоминал.

Ещё вчера бывший учеником, к тому году Есенин стал настоящим мастером. Просто не все пока об этом знали.

Но он уже слышал весть: «…говорят, что я завтра стану / Знаменитый русский поэт».

Есенин мечтал об этом более всего — и всё сбывалось.

Клюев тоже видел, что жаворонок его завтра устремится прочь.

Гуляли поэтому подолгу; из любых гостей шли пешком, трезвые. Есенин тогда даже не курил толком.

Часа в три ночи оказались у храма Христа Спасителя, решили зайти внутрь.

Клюев перекрестился степенно, со значением, поклон положил глубокий.

Есенин тоже перекрестился — и не столько поклонился, сколько боднул непослушной головой: здравствуй, Господи, это я.

Щурились в полутьме на горящие свечи, после уличного сквозняка перестраивали дыхание на другой вкус.

Оба притихли.

От стены шагнула схимница в чёрном плате и, указав на Есенина, велела спокойно:

— Уходи отсюда, висельник.

«Он не такой, как мы, он бог знает кто…» — говорил Александр Никитич Есенин про своего сына Сергея.

Отец, как утверждал Сергей, сам слагал песни. Их не записали. Более того — сын, обладавший уникальной памятью и помнивший сотни стихов наизусть, из сочинённого отцом не запомнил ни строчки.

Никто из сестёр Сергея не упоминает о литературных опытах отца.

Скорее всего, Есенин это придумал. Быть может, раз, подзабыв текст, отец на свой лад переиначил какую-то песню — получилось вроде сам сложил.

Что-то же нужно про отца сказать. Хоть что-то.

В биографии или, вернее сказать, в мифологии Сергея Есенина отца как бы и нет.

Есенин говорил неоднократно, всякий раз почти случайно, что отец у него — красивый, умный. Первый свой гонорар он отдал отцу, но… спроси у любого: был у Есенина отец? А что за отец?

Никто толком не знает.

Мать точно была, в шушуне.

Причём с матерью всё не так просто, как может показаться по есенинским стихам. И всё равно — со временем мать он канонизировал.

А у отца — даже имени-отчества толком нет, если судить по написанному Есениным.

В короткой автобиографии 1916 года Есенин пишет о себе: «сын крестьянина».

В автобиографии от 14 мая 1922 года: «Я сын крестьянина». И дальше: «С двух лет, по бедности отца и многочисленности семейства, был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери».