— Я попытаюсь это обосновать… — пожал плечами профессор Бабушкин. — Хотя сейчас у государства нет денег даже на развитие производства, не то что на науку… но то, о чем мы с тобой сейчас говорим, может в будущем принести колоссальные прибыли. Одно дело — клонировать человека, и совсем другое — научиться выращивать даровитых людей.
— Может быть, стоит подключить частный капитал? — предложил Ли Амаду, и Бабушкин понял, что парень тщательно готовился к разговору.
— Пожалуй. Важно дать толчок развитию таких исследований…
— Если Россия мне не поможет, я буду просить помощи у американцев, — вдруг сказал Ли Амаду и, собрав бумаги, встал из-за стола.
Тут, как бы случайно, в кабинет к Бабушкину заглянул Дмитрий Дрозд, и по тому, как они с Ли Амаду переглянулись, Бабушкин понял, что ребята договорились о совместных действиях.
И правда, в тот вечер Дрозд битый час, уже без Ли Амаду, твердил, что нельзя, никак нельзя допустить, чтобы результаты таких уникальных исследований, которые проводят Бабушкин, Дрозд и Ли Амаду, достались американцам.
И тогда Бабушкин сделал все возможное. Он посетил нескольких влиятельных лиц, пригласил, кого нужно, в свой загородный научно-исследовательский центр. И на каком-то этапе неожиданно нашлись как государственные, так и общественные организации, готовые финансировать эти, проходившие под эгидой Международного Чернобыльского фонда исследования. И Ли Амаду, который все еще считался московским аспирантом, аккуратно получал нужные для своих научных экспериментов деньги.
Он, в свою очередь, приезжая в Москву, делился с профессором свежими итогами своей работы. Но потом резко и вдруг средства выделяться перестали. И профессор Бабушкин ничем уже не мог помочь Ли Амаду. Да и расположенный под Москвой научно-исследовательский центр пришлось закрыть. А вместе с ним и интернат с изрядно выросшими уже детьми. Бабушкин поручил Дрозду договориться с руководством нескольких детских домов о передаче им контингента необычных, что там ни говори, воспитанников.
— Да не переживайте, все сделано в лучшем виде, — доложил ему через некоторое время Дрозд. — Я нашел место, где они смогут жить вместе, и не только будут объектами исследований, но и сами серьезно займутся наукой.
— Хорошо. Закругляйся с этим и пиши отчет.
Отчет Дрозд написал и представил, но Бабушкин настолько занят был материалами ревизорской проверки подведомственного ему учреждения, что сунул его не читая в ящик стола.
А Ли Амаду, когда поток денег из России пресекся, принялся искать спонсоров на Западе и в Китае. Об этом профессор Бабушкин узнал от своего давнего друга, полковника ГРУ Громушкина. Тот, хотя они чаще встречались в неформальной обстановке на даче, вдруг заявился к нему на кафедру и официально спросил: