Через пару дней в кабинете профессора Бабушкина раздался телефонный звонок.
— Как там поживает твой бывший аспирант Ли Амаду? — прозвучал в трубке елейный голос полковника Громушкина.
— Да неплохо, я думаю, поживает, — пожал плечами профессор Бабушкин.
— Дай-ка мне его почтовый адрес и номер телефона.
Профессор пожал плечами и продиктовал записанный у него в блокноте почтовый адрес Ли Амаду, а затем и электронный адрес, указанный на сайте.
— Будешь связываться с ним, обязательно передай от меня привет, — добавил профессор. — И еще, передай, что я очень рад, что его работы представлены на Нобелевскую премию.
— Ли Амаду представлен на Нобелевскую премию? — удивился полковник Громушкин.
— Ну да, как же вы у себя в управлении отстали от жизни… — ухмыльнулся профессор Бабушкин.
— Да, вот еще что, — совсем другим тоном заговорил полковник Громушкин. — Если вдруг объявится Дрозд, сообщи мне. Мне нужно с ним связаться.
— То есть, если он мне позвонит, сказать ему, чтобы он связался с тобой? — уточнил профессор Бабушкин.
— Нет, нет, — отозвался Громушкин. — Ты ему не говори, что я его разыскиваю.
— Ну, с вами без бутылки не разберешься… — покачал головой профессор Бабушкин.
Каково же было его удивление, когда буквально через минуту ему позвонил генерал Соловьев и тоже поинтересовался, как связаться с Дроздом и Ли Амаду.
А утром к профессору Бабушкину пришел следователь, молодой, самоуверенный и настырный, и принялся расспрашивать его о Ли Амаду и Дрозде.
Профессор провел молодого человека в свой кабинет.
— Вы в курсе, чем они сейчас занимаются? — поинтересовался следователь.
— Дрозд, как он мне сказал, занимается транспортными перевозками, — пожал плечами профессор.
— А что именно он транспортирует, вы не знаете? — спросил следователь.
— Нет, я не интересовался, — поспешно заявил профессор.
— Не интересовались, но догадывались? Ведь Дрозд оплачивал вам ваше молчание, — уверенно сказал следователь.
Профессор Бабушкин тут же вспомнил о том, что на кафедре, о чем его давно предупреждали, стоит камера видеонаблюдения, но он решил перейти в наступление.
— А на основании чего вы делаете такие выводы?!
— Видите ли, у Дрозда дома мы нашли записную книжку, где он скрупулезно записывал все свои расходы. И там было несколько записей: «Баб. — молч.».
— Ну и ну… — растерянно произнес Бабушкин.
— И еще есть запись… — сказал следователь. — «Гр. — «крыша». Наверное это какой-то авторитет из братков. Громила, Грузчик… Какие там еще бывают клички… Вы, случайно, не знаете, кто это может быть?
— Понятия не имею… — сказал профессор, досадливо морщась.