Глава тридцать третья
Для поднятия настроения
1773 год
После смерти Саскии София начала выказывать проблески интереса к жизни, во всяком случае, пыталась это сделать. По вечерам, у очага, она вновь взялась обучать грамоте Магдалену и мальчишек, пока Китти читала про себя все, что попадалось под руку. Анри раскуривал трубочку и делился новостями, рассказывая о том, что слышал кое-что о Кулли, что видел орла, что новый урожай хорошо зреет и что Руфус разорил гнездо гремучих змей рядом с кузницей. София проявляла некоторый интерес и даже задавала вопросы, но подобные усилия утомляли ее, и иногда, буквально через пять минут, она уже забывала обо всем, что говорил ей муж.
Анри же казалось, что София медленно пробуждается ото сна, и он полагал нужным повторять ей рассказанное совсем недавно, например о том, что он закончил свои новые усадьбы. Анри расчистил и обнес забором пастбища, разметил поля и построил две хижины: одну большую, на четыре комнаты, а другую поменьше, на две. И теперь ему нужны были покупатели.
София, которая все больше и больше приходила в себя, слушала его, и он подолгу разговаривал с нею. В последнее время он все чаще упоминал о Ваннах:
– На прошлой неделе у дверей Гидеона кто-то оставил тушу медведя. Наверняка это ухажер Рианнон. – Если что-либо и способно пробудить в Софии интерес, так только это, решил Анри.
Китти отложила в сторону половинку страницы «Вирджиния газетт».
– Что? – София и впрямь подняла голову. – Этого не может быть! Она же ровесница Китти.
– Мне уже восемнадцать, – громко заметила Китти. – Почти. Если это еще кому-нибудь интересно.
– Я помню, что она родилась незадолго перед тобой, – вздохнула София. – Но как она познакомилась с воином, который оставил подарок? – «И что думает об этом Кейтлин?» – спросила она себя, но вслух ничего не сказала.
– Гидеон пытался предотвратить войну, – начал Анри.
– Пока что ему это удается, – встряла в разговор Китти.
– Помолчи, Китти, твоя мать спросила, где Рианнон познакомилась с воином.
– А, это было еще до того, как умерла Саския, – заявила девушка.
– Так ты знала? – удивилась София. – И никому не сказала?
– Разумеется, я говорила об этом, мама, – ответила Китти, выразительно закатывая глаза.
Ее матери очень долго не было смысла вообще рассказывать о чем-либо. София утратила интерес ко всему на свете.
– Его зовут Два Медведя.
– Два Медведя?