, привыкли невозбранно странствовать по суше и жить на вольном воздухе, как делали это в Испании, зарабатывая себе на жизнь цирковыми выступлениями и торговлей лошадьми. Они навели справки и узнали дорогу, по которой предстояло идти, чтобы добраться до Вирджинии. Дорога эта, как выяснилось, вела вверх по рекам Миссисипи и Тинасси, до самого места нашего назначения.
Вернувшись в дом кузена, я сообщила дворецкому, что отправляюсь в Вильямсбург в Вирджинии в компании нескольких друзей и что мы поедем по суше. Я отдала ему все испанские песо, оставшиеся после продажи кольца, и сказала, что еще до отплытия из Италии меня разлучили с моим супругом, Стефано Альбанизи. Я рассчитывала, что именно в доме кузена он и станет меня искать. Он должен был прибыть за мной в Америку. Это было все, что я смогла придумать. – Розалия вздохнула. – Тогда я не представляла, насколько обширны эти дикие просторы.
– Как я вас понимаю, – согласилась София, вспоминая собственное путешествие.
– Я продала еще одно кольцо и настояла на том, чтобы Тамаш взял деньги, ведь мы со Стефанией не желали становиться обузой для пожилой четы.
Тамаш был музыкантом и мог заставить сердце петь от радости или плакать от горя. Изящная и грациозная Мария надевала свои яркие разноцветные юбки и многочисленные браслеты и выступала вперед, стуча кастаньетами, сделанными из каштанового дерева, чтобы исполнить танец. Поначалу она двигалась медленно, словно змея, раскрывающая свои кольца, пока не начинала притопывать ногами и стучать кастаньетами все чаще и чаще, и тогда мир вокруг сосредоточивался на этой женщине-вихре, полной силы и чувств. Думать о чем-либо ином, пока Мария танцевала, было невозможно. Тамаш часто откладывал скрипку в сторону и начинал хлопать в ладоши в такт ее притопам. Наблюдать за ними было необычайно интересно и волнительно, а после выступления и сама Мария, и ее аудитория чувствовали себя опустошенными.
Оба получали удовольствие от своей музыки, танцев и денег, которые зарабатывали, но я обнаружила, что денег – испанских песо – у Тамаша намного больше, чем может быть у человека, путешествующего в столь жалких условиях под палубой, как случилось с нами во время плавания на корабле из Неаполя.
Тамаш купил небольшой экипаж, который мы все вместе расписали яркими красками, выкрасив колеса в красный цвет, и приобрел нескольких лошадей и пару мулов. Он довольно потирал руки и хвастался, что провернул удачную сделку с ирландцем, который и продал их ему. Мария рассмеялась и заявила, что никто не разбирается в лошадях лучше Тамаша.