И вдруг он заметил, что лодочник и охотники на бизонов выжидательно уставились на него.
– Дай сюда, – требовательно заявил самый здоровенный из них.
Секондусу ничего не оставалось, как протянуть ему бутыль. Впрочем, он был уверен, что вскоре она вернется к нему столь же полной, как и прежде. Но, к ужасу художника, ни охотники на бизонов, ни лодочник и не подумали отказаться. Лишившись некоторой части своего единственного источника утешения, Секондус обратился за успокоением к лодочнику, осведомившись, так ли в действительности опасны перекаты, как о том рассказывали валлийцы.
Лодочник выразительно закатил глаза, и даже на лицах охотников на бизонов отобразилось некоторое смятение.
– На этих отмелях погибли двое Карадоков с женами и детьми, за исключением одной-единственной девочки. Полагаю, вы слыхали, что эти перекаты – место, где дьявол ловит людские души, которые навечно остаются утопленниками. Да и вообще, смерть от утопления – страшная штука.
Охотники на бизонов согласно закивали. Самый здоровенный из них пробормотал:
– Я бы предпочел получить нож в брюхо, чем утонуть.
Секондус тоже неуверенно кивнул. Нельзя сказать, чтобы подобная перспектива ему представлялась радужной.
Лодочник направил свою посудину прямо на стремнину. Секондус отметил, что после вчерашнего ночного дождя течение реки стало быстрее.
– Считай, что тебе повезло, приятель, потому что я знаю, как одурачить дьявола, – заявил кормчий.
Кэти закатила глаза и удалилась под навес, служивший чем-то вроде капитанской каюты, чтобы без помех выкурить трубочку.
– Да-да, мы идем через перекат вон там, наискосок. Выглядит так, словно это легко, раз плюнуть, только держись течения, и оно понесет тебя, как порыв ветра – голубя, но именно там река наиболее опасна. Стоит чуть-чуть уйти под воду – и вот он, дьявол, тут как тут, ухватит твою душу прежде, чем она успеет вознестись на небеса. Те бедняги, что утонули здесь, навсегда останутся утопленниками. А дьявол отпускает чью-либо душу лишь в том случае, когда взамен получит новую. Он наигрывает на скрипке, веселый, как не знаю кто, и все выглядит так, будто те, кто утонул, улыбаются, смеются, танцуют и едят с золотых тарелок.
Если услышишь музыку скрипки, берегись. Мертвецы, которые пируют, пьют и танцуют под водой, будут тянуть к тебе руки. Называть тебя по имени. А стоит тебе перегнуться через борт, чтобы присмотреться, как холодные влажные руки утопленников схватят тебя и утянут под воду, не успеешь даже опомниться. Дыхание у тебя перехватит, грудь наполнится водой, и ты начнешь задыхаться, только медленно, словно пытаясь убежать. Но грехи гирями повиснут у тебя на ногах и потянут вниз, вниз, где в тебя вцепится клыками сам дьявол. И вот тогда тебя уже никто не спасет – ни в этом мире, ни в том, другом. Даже индейцы опасаются этого участка реки, а ведь напугать их может немногое.