Я вздрогнул и тут же переключился на официанта, осторожно поставившего перед нами напитки. Уилл поднял свой стакан с янтарным IPA:
– За браки: старые, новые и притворные. И пусть они дадут тебе все, чего ты хотел.
Глядя мне в глаза, Уилл наклонился вперед и протянул руку с бокалом в мою сторону. Я чокнулся с ним пинтой темного стаута.
– С днем рождения, засранец, – ухмыльнулся он.
– С днем рождения? – голос Бекки раздался у меня за спиной, и с лица Уилла сползла улыбка. Он выпрямился и притянул к себе жену. – А у кого день рождения? – спросила Бекки.
– Эй, мы просто валяем дурака, – ответил Уилл.
– У Пиппы, – с улыбкой глядя на Пиппу, сказал я и в ответ получил покачивание головы и веселый взгляд. – Мы как раз собирались спеть ей поздравление.
Сидящий напротив нас Найл наклонился и рассмеялся, спрятав лицо в ладонях.
– Это уже перебор, – сказал он, покачивая головой. – Я столько всего не запомню.
Кэм махнул официанту, а Бекки выдвинула стул напротив Пиппы.
– Можно я тут сяду?
Почувствовав, как Пиппа рядом со мной слегка напряглась, я, запинаясь, тихо ответил:
– Конечно.
Но если честно, я не хотел, чтобы Бекки там сидела.
Мне не хотелось видеть здесь Бекки.
И вообще в этой поездке.
Я больше не любил ее и не хотел возвращаться и что-то менять. Мне даже не нужно ее объяснение, почему наш брак развалился. Я просто хотел двигаться дальше. И в то время как другая часть моей жизни олицетворяла собой успех, Уилл был прав: по части отношений у меня был полный провал, и я сам в этом виноват. Просто в плане отношений я не хотел что-либо делать.
Кэм заказал себе «Бад» светлое и бокал дрянного домашнего мерло для Бекки. Я услышал смешок Уилла, когда Ханна, пнув его под столом, наклонилась к нему и зашипела:
– Завязывай.
Но я знал, что было ошибкой изображать старых добрых друзей. Я был не в состоянии это делать. Как и Уилл. И уж тем более Зигги. Бекки все испортила. Мы отлично проводили время, пока она не появилась, и ближайшие три дня нам придется нацепить маски, изображая приятелей.
– Где вы ужинали? – приветливо поинтересовалась Бекки.
– В «Таверне Джона», – ответила Руби, верно почувствовала нависшее над столом напряжение. – Там замечательно.
– Кажется, на завтра у нас там забронирован столик, – сказала Бекки, вопросительно глянув на Кэма. Тот кивнул. – Мы ели в «Одиноком парусе». Очень даже.
Все выдали невнятное «Угу», словно это очень интересно.
– А вы помните, – улыбаясь, начала Бекки, – как мы сломали столик в той закусочной… – она замолчала и, прищурившись, глянула на меня, вспоминая название.