За столиком в затемненном углу сидел широкоплечий здоровяк, поглядывая искоса на молодых людей. Он специально выбрал такое место, где его трудно было разглядеть.
— Вот. Это тот самый Ян, — представил Иржи своего друга, — о котором я вам говорил.
— Хорошо, показывай, — сдержанно ответил русский.
Ян аккуратно достал из кармана камень и положил на столик.
— Ясно. Сколько?
Ян пожал плечами.
— Тысячи три евро в кронах по курсу. Или… нет, четыре тысячи, — поправился он, когда сидевший рядом приятель толкнул его коленом.
— Хорошо, завтра в пять часов я вас жду возле Музея с камнем. Поедем ко мне.
— К вам? — попробовал было усомниться Ян.
— Тебя что-то не устраивает? — косо глянул на него русский.
— Нет, все о’кей, все о’кей, — подхватил разговор Иржи. — Мне тоже приходить?
— Да. Еще вопросы есть? — уточнил русский.
— Нет, нет, спасибо за то, что встретились с нами, — сказал Ирка.
— Тогда чего ждем? — небрежно заметил русский, бросив на приятелей пристальный взгляд.
— Да, — быстро поднялся и потянул за собой товарища Иржи. — Мы пойдем. До свидания.
— До свидания, — сказал, поднимаясь, Ян.
Русский им ничего не ответил.
На следующий день в пять часов дня, к площади возле пражского Музея, где как обычно собиралась уйма праздно шатающихся молодых людей, подкатил черный «крайслер» последней модели с чешскими номерами и затемненными стеклами и подобрал двух чешских юнцов. С тех пор больше никто из знакомых Яна и Иржи их не видел.
Через пару дней вездесущие туристы наткнулись в лесном массиве на два сожженных трупа. Тела были обезображены настолько, что узнать, кому они принадлежали, не представлялось никакой возможности.
Глава вторая
Сейчас или никогда
Кажется, кто-то из философов, возможно Ницше, заметил, что если долго смотреть в темноту, она постепенно начинает проникать в тебя, занимая все больше и больше места. И тут главное — вовремя остановиться, чтобы она полностью тебя не поглотила. Вот такая странная мысль пришла журналистке Насте Прокофьевой в голову, когда она проснулась ночью.
В детстве она любила выдумывать различные истории с участием нескольких действующих лиц. И рассказывала их вслух, произнося поочередно реплики то за одного, то за другого героя. В четвертом классе ей вырезали аппендикс, и она побывала в другом мире. Там было неприятно. Сначала у нее в глазах потемнело, потом вспыхнул яркий свет, и она была облаком, плывущим по бесцветному небу, совершенно беззвучно…
Мама потом вспоминала, что Настю долго не могли разбудить, и они с папой по очереди сидели в палате, куда ее привезли после операции, не отходя от нее ни на шаг. Они боялись, что Настя умрет.