Словом, как ни крути, Насте нужно было наведаться на Васильевский остров к Васильеву. Но прежде она хотела вернуть ту самую фотку, которую распечатала после гибели Жар-птицы, а затем отдала Сане Лысому. Для этого ей было нужно заново выйти на Лысого. Ванька мог знать Лысого или людей, связанных с ним. В этом она не ошиблась.
— О’кей, встречаемся через три часа возле «Макдональдса» на Васильевском острове. С тебя гамбургеры, чипсы, кола и еще что-нибудь, что я назову. По рукам? — сказал Ванька.
— По рукам, — ответила Настя. — Тебе денег дать?
— Не, не надо, рассчитаешься после дела. А то, как я буду его проворачивать, тебе знать не надо, — это мое дело. О’кей?
— О’кей, я буду тебя ждать с чипсами и гамбургерами, — сказала Настя и отправилась гулять по городу в ожидании назначенного времени.
Три часа нужно было как-то истребить. И Прокофьева пошла в кино, на детский сеанс в кинотеатр на Невском проспекте. Показывали «Шрэка», и она немного подремала в темном зале, очнувшись под конец сеанса. Оставалось еще часа полтора. Бродить в одиночку по Питеру ей не хотелось, а светиться в местах, где собиралась знакомая публика, по барам и клубам тем более. Она зашла в Гостиный двор, прошлась по платяным отделам, примеряя то тут, то там приглянувшуюся одежду. И в конце концов, убив-таки полтора часа, села в метро, вышла из него на станции «Васильевский остров», заказала в «Макдональдсе» все, что просил Ванька, и принялась его ждать. Позиция, которую она заняла за столиком в «Макдональдсе», была удобной. За стеклом как на ладони просматривался пятачок возле станции метро.
Однако Ваня так и не пришел. Настя просидела в «Макдональдсе» битый час, а потом еще бродила кругами вокруг метро «Васильевский остров» часа два, то возвращаясь к станции, то снова отходя от нее на некоторое расстояние. Вокруг станции торговали всевозможными пирожками, сигаретами, пивом и разными мелкими вещицами для гардероба, здесь всегда было много людей, что позволяло легко затеряться в толпе, оставшись незамеченной. Прокофьева даже всерьез опасалась, что случайно могла пропустить Ваньку, промелькнувшего в этой толпе и юркнувшего в «Макдональдс», от которого она отошла, и тут же выскочившего обратно. Созвониться они не могли. Приходилось рассчитывать на то, что друг все-таки найдет возможность с ней встретиться. Такое бывало, что он иногда опаздывал на «стрелку», но приходил непременно. Поэтому Прокофьева с упрямой надеждой ждала. Однако тщетно.
В конце концов, отчаявшись, Настя направилась пешком к Невскому проспекту. Зная, что и вечером Ваню трудно застать, — домой на чердак обычно он возвращался весьма поздно, Прокофьева не торопилась. Она миновала Меньшиковский дворец, затем здание Двенадцати коллегий и зашагала по Дворцовому мосту. Возле Александрийского столпа она остановилась, затянулась сигаретой, посмотрела вверх и поймала взглядом ангела с крестом. Что же стряслось с ее маленьким другом? Настя стряхнула пепел, затушила остаток сигареты, юркнула в арку на Дворцовой площади и вышла на Невский проспект.