– Мы уходим, – коротко сообщил Джеймс остальным. – Ей нужна помощь.
– Ничего себе из неё подушечку для иголок сделали… – длинно присвистнул Майкл, а в следующий момент до меня донёсся звук удара и болезненный вскрик Гровера, показавшийся мне самой сладкой музыкой.
– У вас есть пожелания, относительно дальнейшей судьбы этого колдуна? – вдогонку нам поинтересовался Винсент с величайшей учтивостью, словно мы все встретились на традиционном пятичасовом чаепитии.
Джеймс взглянул на меня, и я увидела в его глазах тот же отчуждённый холод, как в памятный день, когда уничтожили всех Искателей, и он впервые обратился к тёмной магии, чтобы спасти нас.
– Мне достаточно будет знать, что он умирал медленно, – процедил Джеймс, и мне показалось, что в воздухе вновь пронеслось знакомое холодное дуновение, а руки мага разом стали ледяными.
Но, скорее всего, только показалось. Туман перед глазами стал приближаться, окружил меня со всех сторон, уплотняясь, и свет померк.
* * *
Вопреки опасениям, когда я в следующий раз открыла глаза, вместо тёмной дороги я увидела над собой украшенный лепниной светлый потолок. Я лежала в кровати, укрытая одеялом; на улице царил белый день. Тело слегка затекло от долгого нахождения в одной позе, но это не шло ни в какое сравнение с тем, какой отбивной котлетой я чувствовала себя в театральном подвале. В голове прояснилось, и я попробовала пошевелиться. Руки и ноги слушались. Судя по ощущениям, на мне было множество бинтов, но сильная боль так и не появилась.
– Осторожнее, – раздался сбоку такой знакомый голос, и я, позабыв обо всём, повернулась на него, но дёрнулась слишком резко, и шея заныла. А, к чёрту! Видеть Джеймса прямо перед собой было гораздо важнее, и плевать на всё!
До моего пробуждения он сидел в кресле у кровати, а сейчас поднялся на ноги и приблизился. Сюртук вместе с жилетом был небрежно наброшен на подлокотник, и на Джеймсе осталась только белая рубаха с расстёгнутыми верхними пуговицами. Ленточка, удерживавшая длинные русые волосы в хвосте, почти развязалась – несколько прядок выбилось. Я вспомнила, что не должна улыбаться счастливой улыбкой влюблённой дурочки, но сдержать её было сложно.
– Розмари исцелила тебя, как могла, – сообщил он, внимательно рассматривая меня. Взгляд он не отводил, и особой жалости в его лице я не заметила. Можно было надеяться, что Гровер не слишком сильно меня изуродовал. – Кое-где шрамы останутся, но, если судить в целом… Опасности для жизни никакой, и ты выздоровеешь намного быстрее, чем при помощи обычной медицины.