Но это оказалось не все. По полу заклубился черный, как смола, дым. Он вился густыми лентами, и что-то в этом мраке копошилось, скреблось, издавало мерзкие повизгивающие шепотки и тяжелое, возбуждённое дыхание. Внезапно вокруг все потемнело. Экзаменаторы исчезли, словно их тут и не было. Остался только я и громадный чернокожий асур с холодным безразличным взглядом.
А вот это мне едва ли понравилось. Невольные сомнения заползали в сознание, точно ли это часть экзамена или…
Громкий рык, и словно по команде на меня рвануло из тьмы полчище мохнатых, когтистых, чудовищ с огромными пастями и частыми острыми зубами.
«Это всего лишь экзамен», — сказал я сам себе, и, вторя моим ощущениям, это подтвердила Алисана. Я не слышал, но чувствовал, как она пыталась меня успокоить. Главное не отражать, главное не навредить экзаменатору.
Ракшасы бросились на меня, острая боль тут же пронзила все тело. Но мне хватило одного взгляда, чтоб понять, что кроме боли со мной больше ничего не происходит. Ракшасы впивались в тело, я видел кровь и разодранные раны, но они тут же исчезали, стоило отвести глаза. Все иллюзия, все не настоящее. Даже боль, невыносимая, острая и неотличимая от реальной, была лишь иллюзией.
Я не отражал дар экзаменатор, но я понял что происходит. И боль лысый вызывал во мне далеко не иллюзией, а прямым воздействием на разум. А вот Раван и ракшасы, и тьма вокруг — это была самая натуральная иллюзия, и видел ее не только я. Потому что сквозь рычание, я слышал крики.
— Свамен Карим, вы превышаете допустимый порог! — это возмущалась женщина. — Не было задачи напугать до смерти…
— Вы ошибаетесь, бал Этерия, этот парень совсем не напуган, — отозвался лысый, и в голосе его звучало веселье.
— Карим, немедленно прекрати, ты выжжешь ему все мозги! — а этот баритон принадлежал Шамишираку.
Повелитель разума — вот способность лысого. Вся боль только у меня в голове.
Блокировать!
Сначала исчезла боль, я оборвал поток. Лысый тут же попытался проникнуть вновь, но я закрыл чакру головы. Осталась одна лишь бесполезная иллюзия. Теперь и повелитель ракшасов, и сами ракшасы, без боли, казались всего лишь очень реалистичной голограммой. Я словно кино смотрел, где меня пожирали карикатурные ракшасы. Неужели они и впрямь так выглядят?
Иллюзия резко рассеялась. Стало светло, я лежал на холодном полу тренировочного зала, а на меня смотрел усмехающийся лысый. Одной рукой он пригладил усы, а вторую протянул мне, предлагая помочь встать.
— Молодец, справился, — сказал он, с какой-то странной придирчивостью вглядываясь в мое лицо. — Как себя чувствуешь?