После долгой паузы он поднял голову.
— Ты ненавидишь меня?
— Нет, — сказала она и пригладила его волосы. — Я хотела тебе победы, хоть ты и ушел.
Леандр закрыл глаза, а заговорил едва слышным шепотом:
— Кто ты?
Лин долго молчала, их дыхание тянулось в тихом дуэте, и она дала тишине разрастись. Ночь заполнила комнату, свет пыльных ламп угасал. Люди сидели местами, но тихо, тьма разделяла их островками света. Лин склонилась к уху Леандра, зная, что рискует, произнося слова:
— Кимбралин Амаристот.
Леандр отпрянул и посмотрел на нее. Он тряхнул головой.
— Та, что пропала. Конечно.
Она прижала ладонь к его рту.
— Никому не говори, Леандр. Мой брат может быть в городе.
Упоминание Райена приструнило его. Она вспомнила последнюю встречу и его подарок на прощание. Кости запястья все еще болели порой. Но она смогла играть на лире всю ночь с Валаниром Окуном, это Райен не отнял.
Леандр взял ее за руку, встал, не отпуская. Он использовал ее руку не как опору, чтобы встать, и это оказалось важным. Леандр вернулся, тот, что научил ее заботиться о себе в дороге, который помог не умереть от голода зимой. Его мелодии звучали беспечно, обо всем, так было до тени конкурса. Он увидел в ее глазах вопросы, но сказал лишь:
— Спасибо, что рассказала мне, Лин. За доверие.
— Леандр, все будет хорошо, — сказала она. — Ошибки на конкурсе никто не помнит. И после бала Гелвана…
— Тихо, — он прижался губами к ее рту.
Этого не было давно. Об этом она думала, когда ее напряженное от удивления тело задрожало. В голове гремели мысли. Леандра она не привлекала. И это было давно. Она не хотела вспоминать то, что накрыло ее волнами тепла.
Прошли мгновения или час, она отпрянула. Она могла его полюбить. Если бы все сложилось иначе. Он улыбался с рассеянным взглядом.
— Что такое?
Она коснулась его щеки.
— Ты никогда не хотел меня. Ты хочешь утешения, и я здесь. Но я этого… не хочу.
— Почему ты так уверена, что дело в этом? — оскорбился он.
— Я так думаю. И я… не могу. Хотя я буду всегда в долгу перед тобой.
— Лин, о чем ты? — она видела в его глазах зачатки печали или гнева.
— Я ухожу из города, — сказала она. — Я думаю, что Путь Эдриена Летрелла существует, и я хочу сама найти его.
Он помрачнел, она видела на лице разочарование, а то и отвращение.
— Это безумие.
— Возможно, — сказала она. — Но я это делаю, — она встала на носочки и поцеловала его в щеку. Это был холодный мрамор. — Не думай обо мне плохо, — она вспомнила, где слышала эти слова.
Леандр тяжко сел.
— Прощай, Лин.
— И все? — сказала она.
Он мрачно посмотрел на нее, отвел взгляд, словно она уже ушла. Она ощутила вспышку гнева. Может, Валанир был прав.