— Согласен, дома и стены лечат.
Стыдно, но я буквально взвиваюсь под потолок от голоса за спиной. А потом оборачиваюсь, почти уверенная, что у меня галлюцинации от недосыпа.
Но нет, сзади и правда стоит Дейв. С неизменной щетиной, остатками сна в глазах и в белом халате на плечах, поверх пуловера. В руках у него два стакана из "Тим Хортонса". Судя по запаху — кофе.
— Ты как?
Мне протягивают один из стаканов, машинально принимаю его, делаю глоток.
— Я то? — невольный смешок вырывается откуда-то из глубин. — Ну я могу смело говорить, что у меня кофеносная система с примесью крови, а еще мне хочется отдать Ниру маме и подремать, если получится. А вот ты что тут делаешь?
— У меня бессонница.
— Поделись, а? — не выдерживаю я. — Ехала сюда только влекомая чувством долга. Стыдно перед Нирой. Ей бы сейчас в кровати спать, в себя приходить. Так… вот ее анализы. Эй!
Просто Дейв успевает раньше меня перехватить заветные листы с результатами анализов. А я в нерешительности останавливаюсь: отобрать или попытаться воззвать к совести словесно? Просто вдруг зайдет кто, увидит как я гоняюсь за доктором и мало ли что подумает, разнесет сплетни, меня уволят. я не найду работу…
Где-то между "уволят" и "стану бомжом" я слышу голос Дейва.
— Ну кстати почечная недостаточность есть, но в начальной стадии, так что пляши. А все остальное в норме, для десятилетней кошки. Концентрация мочи низковата, в курсе что это?
— Подтверждение хроники по почкам. Сахарный диабет исключаем раз по нему нет проблем в крови?
— Угу-у-у. — тянет Дейв. — Знаешь, давай мы еще раз ее послушаем, а? Это недолго, а потом передашь ее матери.
— Тебе это зачем? — спрашиваю прямо.
Ответ себя долго не заставляет ждать. Дейв достает Ниру, та недовольно ворчит, а сам господин доктор лениво так отвечает:
— Просто проверяю свою ассистентку. На стрессоустойчивость.
Я молча скриплю зубами и подхватываю Ниру так, чтобы не дергалась. Она продолжает утробно говорить все, что о нас думает, но не кусает и даже не пытается. В этом все сфинксы: они могут обложить вас последними кошачьими ругательствами, но из физических угроз максимум — чуть прикусят руку.
Мы с Дейвом опять стоим близко друг к другу. Я опускаю взгляд на Ниру и стараюсь думать о работе, а не о том, что вчера представляла в ванной. Кажется, у меня опять горят щеки, а в нос бьет запах мяты и чего-то пряного. Отмечаю, что парфюма почти не ощущаю. Он скорее как послевкусие, едва уловимое и от того будоражащее сильнее обычного.
— Данные по страховке же есть? — спрашивает Дейв. Он прислушивается к тому, что происходит внутри Ниры. Легкий наклон головы, пара темных прядей, упавших на лоб. У меня зудят пальцы от желания поправить… просто поправить их. Вот зачем я подняла взгляд от кошки?