— Так чем ты занимаешься?
— У меня сеть отелей. Два из них в Испании, оттуда и вино. Закупал ограниченную партию для vip-ов, и домой несколько бутылок привёз. Тебя побаловать.
Она пихнула его в бок, когда Павел слишком близко придвинулся.
— Прекрати.
Он отодвинулся, ноги вытянул, устраиваясь поудобнее, а сам хохотнул. Потом посоветовал:
— Ты вино-то пей.
— Зря надеешься. Я не пьянею.
— Правда?
Алёна коротко кивнула.
— Неприступная, непьющая, ноги красивые, да и вообще…
— Что — вообще? — строго переспросила Алёна.
— Говорю, редкий ты экземпляр, Алёна Золотарёва.
Она прищурилась, после чего недоверчиво хмыкнула.
— Ты считаешь, что я совсем дура? Что я поведусь на твои слова о моих якобы красивых ногах?
— Во-первых, не якобы красивых, в шортах вот так смотришься, — Костров продемонстрировал ей поднятый вверх большой палец руки, — а во-вторых, ты не дура. Просто ещё маленькая.
— Да? — Алёна закипела изнутри, возмущённо на него глянула. — Маленькая? Что не мешает тебе поить меня каким-то немыслимым вином!
— Не мешает. Мне это даже нравится.
Алёна старалась смотреть на него возмущённо и не принимать близко к сердцу то, что он говорит, но с толка немного сбивал взгляд Павла, он не был насмешливым, Костров разглядывал её с любопытством. А после и вовсе руку протянул и пальцем приподнял ей подбородок.
— Ты сейчас, как не написанная картина. Что захочу, то и получится.
Алёна по руке его стукнула. Но с дивана встать не смогла, Павел не позволил. И она осталась сидеть, с трудом сдерживая гнев и взволнованно дыша.
— Ладно, не злись, — попросил он. — Я не про себя конкретно, просто наблюдал за тобой в последние дни. И готов поклясться, что Тарас думает то же самое. От тебя энергией бьёт, которую пока никто никуда не направил. Но кому-то повезёт, определённо.
Алёна всё же сумела подняться с дивана. И выдохнула:
— Вы психолог, Павел Андреевич.
— Да Господь с тобой, солнце. Просто я повидал побольше. А вот ты откуда такая взялась, удивительно. Тебе сколько, двадцать шесть? А ты до сих пор краснеть не разучилась, ты переживаешь за людей, волнуешься из-за комплиментов, в футбол вот играешь неплохо. И всё это при твоей профессии. Удивительное дело. И говорят, что у тебя принципы, ты радеешь за справедливость и всё порываешься к каким-то идеалам. А, Алён?
Алёна двумя глотками допила вино. И проговорила себе под нос:
— Какая уж есть.
— Профессия мне твоя не нравится. А ты почему её выбрала?
— Я хотела стать журналистом.
— О, это ещё хуже. Если бы не это, я бы на тебе женился, честно.
Алёна лишь фыркнула.
— Спасибо. Я уж как-нибудь переживу.