— Может, чаще.
Алёна сделала осторожный вдох, за ним ещё один. В конце концов, кивнула.
— Ты прав. Цена небольшая.
Костров понимающе усмехнулся.
— Молодец, засчитано.
Алёна прошла к столу и поставила бокал. А Павлу сказала, стараясь голосом не выдать своего волнения:
— Зря ты думаешь, что сильно от него отличаешься. Ты любишь своего ребёнка, это нормально, но тебе просто повезло. У тебя замечательный сын. А в остальном: кому ты нужен и кто готов тебя любить? И нужно ли тебе это? Я не заметила. Ты точно также пользуешься и платишь. Так легче и удобнее, наверное. — Выдержала короткую паузу, потом добавила: — Я пошла спать. — Опять медлила, а Павел всё молчал. Обиделся, что ли?
Так и не дождавшись от него каких-либо слов, Алёна начала подниматься по лестнице. Очень старалась не бежать, идти степенно, будто абсолютно спокойна. А на самом деле ей отчего-то хотелось плакать. Словно он её обидел до глубины души, и совсем не сомнениями в её профессионализме. Слёзы встали в горле, и у Алёны никак не получалось их проглотить.
Подумать только, ей только что предложили переспать с шефом за первую ступеньку на карьерной лестнице.
Наутро чувствовала неловкость. И если бы не Ванька, Алёна ещё долго сидела бы в комнате, не осмеливаясь спуститься к завтраку. Но мальчик заглянул к ней в комнату, поначалу осторожничая, осмотрелся, потом увидел Алёну у окна и расплылся в улыбке.
— Ты проснулась!
Алёна улыбнулась ему в ответ.
— Смотрю, и ты проснулся.
— Я давно! — Мальчик дверь распахнул, подёргал красивую ручку. Потом выпятил грудь колесом, красуясь. — Смотри, тебе нравится моя футболка?
Алёна кивнула и похвалила:
— Хорошая.
— Это Кеша, из мультика про попугая.
— Я вижу.
— Хочу у папы попугая попросить. Они разговаривать умеют!
— Тогда попроси обязательно. Он купит.
— Пойдём кушать?
— Ты голодный? — Они вместе вышли из комнаты, и Ваня запросто ухватил Алёну за руку. Кивнул.
— Я утром всегда есть хочу. Папа говорит, что это хорошо.
— Конечно, хорошо. Вырастишь большим и сильным.
— Как папа, — с уверенностью отозвался мальчик.
Алёна не удержалась от вздоха, но кивнула, соглашаясь.
— Да, как папа.
Это ничего не значило, она всего лишь согласилась с ребёнком, это ведь хорошо и правильно — стремиться быть похожим на папу.
Как только до дверей столовой дошли, Ванька решительно руку свою освободил и кинулся к отцу, который уже сидел за столом. Перед Павлом стояла тарелка с тостами и чашка с дымящимся кофе, а он сам газету читал. Опустил её, когда услышал крик сына.
— Папа, я её привёл!
— Молодец. — Костров глянул на неё, и Алёна поняла, что больше всего ей в этот момент хочется сквозь землю провалиться. Но взгляд его стерпела, даже улыбнулась.