Потом мысль от Екатерины прыгнула к Елисавете:
«И! И! Как плоха государыня».
И будто деревянным молоточком застукало сердце:
«Чую, что и до Риги мне не доехать, как пресекется; ноги-то у нее совсем были синие».
И фельдмаршал стал, не таясь особо, но и не в полную откровенность, отвечать Екатерине на вопросы, относящиеся к кампании.
НЕСКОЛЬКО ДОКУМЕНТОВ
№ 1
ЕКАТЕРИНА — СЭРУ УЫЛЬЯМСУ
«Я щупала и перещупала вчера Апраксина разными способами; он мне сказал, что его инструкции уже восемь дней как были у императрицы и не были подписаны, что он ждал их и денег на путешествие, чтоб уехать. Я спросила его: „Нападете ли вы на Мемель?“ „Нет, — сказал он, — что нам делать с этой лачугой. Она будет нашей, когда мы захотим этого и одержим более полезные победы; болото, которое защищает он, не стоит того, чтобы в нем засесть“.
— Вы возьмете тогда через Польшу? — сказала я.
— Да, — был его ответ, — если случай того потребует».
№ 2
«Посылаю вам самые верные известия, которые только удалось мне получить относительно планов, касающихся русской армии, Они были сообщены мне здешним лучшим моим другом великой княгиней. Она имела весьма продолжительный разговор с фельдмаршалом Апраксиным, в ночь накануне его отъезда в Ригу, и то, что я пишу вам теперь, есть только точный список того письма, которым ее высочество почтило меня на другой же день. Фельдмаршал Апраксин сильно жаловался императрице, что его отправляют начальствовать над армией, лишенной кавалерии и офицеров. На это великая княгиня спросила его, зачем же он принял на себя такое командование; Апраксин отвечал, что он должен был подчиниться повелению императрицы. Затем великая княгиня спросила его, что он предполагает делать и думает ли он идти прямо на Мемель. Он отвечал: что же толку в такой крепостишке, как Мемель? что вовсе не имеется в виду атаковать его прусское величество, но решено идти прямо через Польшу в Силезию. Она возразила, что, быть может, король прусский атакует вас во время вашего марша. Он отвечал, что в таком случае я сделаю все, что будет возможно для своей защиты; но у меня нет намерения атаковать Пруссию. Весь этот разговор я считаю достоверным, потому что Апраксин всегда угождает моему другу великой княгине и считается чрезвычайно преданным ее интересам. Я все еще надеюсь добыть инструкцию, данную Апраксину; мне обещали уже два раза, но эти обещания еще не исполнены».
Со своей депешей английский посланник не очень торопился, он только 18 декабря отправил ее в Лондон. Разумеется, подлинную инструкцию было бы переслать эффектней. Вот и ждал, пока не разуверился в обещаниях.