, русский генералитет больше не нес потерь пленными. В течение 1916 — начала 1917 г. русская армия вела в основном наступательные операции, нанеся при этом противнику ряд чувствительных ударов. Австро-венгерская армия к концу кампании 1916 г. была на грани полного краха. Даже немецкие солдаты в значительной мере растеряли свою выучку и боевой дух. Несмотря на это, к началу 1917 г. России в целом не удалось коренным образом переломить ситуацию в свою пользу. Поражения на фронте, колоссальные потери, понесенные русской армией в 1914–1916 гг., углубляющийся экономический кризис, неудачная внутренняя политика привели к тому, что кредит доверия общества и народа к правящему режиму был полностью исчерпан. Описывая положение на исходе 1916 г., H. H. Головин отмечал: «Выражение всеобщего недовольства, окончательное падение авторитета власти, предчувствие, даже уверенность в надвигающейся страшной катастрофе можно прочесть решительно во всех мемуарах, относящихся к этому времени… Страна была окончательно деморализована»
[173].
Невероятная слабость императорской власти, растерявшей почти всех сторонников, выразилась в том, что народные волнения в столице вместе с бунтом запасных частей в конце февраля — начале марта 1917 г. мгновенно переросли во всероссийскую революцию и привели к падению монархии. Представители общественности, возглавившие революцию, энергично развивая и углубляя ее, не смогли понять, что этим они фактически ввергают Россию в пучину хаоса.
Наступившие перемены — пресловутая «демократизация» армии, ее повальное разложение и дезертирство, привели к серии тяжелых поражений «Армии Свободной России». Злосчастное «наступление Керенского» закончилось в августе 1917 г. бегством вооруженных толп из Галиции, отвоеванной в 1916 г. в ходе Брусиловского наступления ценой колоссальных жертв. В литературе встречаются сведения о том, что во время отступления неприятелем был захвачен в плен командующий 53-й пехотной дивизией генерал-майор Г. П. Гаттенбергер[174]. Однако, если верить источникам, Г. П. Гаттенбергер не только никогда не командовал 53-й пехотной дивизией[175], но и вовсе до самого конца войны не был произведен в генералы[176].
Следующей операцией «революционной армии», повлекшей за собой пленение нескольких русских генералов, была оборона Моонзундского архипелага в октябре 1917 г. Гарнизон островов, подчинявшийся начальнику Моонзундской укрепленной позиции контр-адмиралу Д. А. Свешникову, составляли 107-я пехотная дивизия, сформированная из ополченческих частей в 1915 г., и 118-я пехотная дивизия, сформированная в середине 1916 г. Обе дивизии до начала операции никогда не участвовали в боевых действиях. Углублявшееся общее разложение армии весьма сильно отразилось на гарнизоне островов. На боеспособность защитников Моонзунда влияла и активная пораженческая агитация большевиков. Части 118-й пехотной дивизии, направленные в августе 1917 г. на Моонзундские острова, разгромили по пути несколько населенных пунктов, занимались грабежами и насилиями