— Скажи проще — почуял, что мне хреново, — перебил Северус и смачно глотнул виски из горла.
— И это тоже, — согласился Вадим.
Наступила тишина. Алкоголь исчезал, обжигая горло и ничуть не заглушая боль в груди. Только сильнее кружилась голова. Слез не было, несмотря на желание выть и захлебываться рыданиями. То ли уже выплакал, то ли просто вместе с надеждой выгорело и это. По крайней мере, ощущалось оно именно так — в душе осталось одно огромное пепелище. Так плохо было лишь после смерти Лили.
Вадим появился вовремя. Он не мешал пить, а тихо сидел и смотрел так, как получалось только у него, ничего не спрашивая, просто понимая. Северус был как никогда рад тому, что побратим выглядел взрослым. Пить на глазах шестнадцатилетнего подростка для него было бы слишком.
Нужно было как-то рассказать, поделиться, но Северус просто молча нашарил на полу газету со статьей, бросил на кровать и щелкнул по торшеру.
Вадиму пришлось слезть со спинки и пересесть ближе. Он читал молча, хмурясь и кусая губы: уголок нижней, затем верхнюю, затем снова уголок нижней. Северусу стало интересно, обладает ли побратим в таком виде осязанием и насколько он вообще материален. И вообще...
Что "вообще", пьяный мозг сформулировать не успел. Вадим заправил за ухо непослушную прядь волос и поднял взгляд от статьи.
— Значит, маглы нашли труп. И ребенка в нем уже не было. Ты выяснил, откуда её привезли?
— Пригород Лондона. Тридцать пятый километр. Недалеко от заправки. Наткнулся продавец, когда пошел относить мусор, заинтересовался странным поведением местного пса. Единственное, что выяснили маглы — умерла она не там. Кто-то вырезал из неё ребенка, а потом привез уже мертвую к той заправке.
— Что говорят полицейские?
— Полицейские считают её жертвой сектантов. И они не так уж и далеки от истины, правда? — горько усмехнулся Северус. — Я сварил зелье на крови — мой сын жив. Жив, но я не могу его найти. Его укрыли моим собственным амулетом! Черт возьми! Почему Чарити из всех побрякушек взяла именно это?!
Он метнул бутылку в стену. Та развернулась на полпути и выскочила в открытое окно. Раздался жалобный кошачий вопль вперемешку со звоном разбитого стекла. В ответ на возмущенный взгляд Вадим только дернул плечом.
— Осколки в квартире — опасно, — выдал он. — Сиди здесь и постарайся больше не пить. Я скоро вернусь. Серый!
Из лунного света соткался огромный серебристый волк, пробежался по квартире и, фыркнув в сторону Северуса, вопросительно уставился на Вадима. Тот одним плавным движением скользнул ему на спину и зарылся руками в густую светящуюся шерсть. Точь-в-точь Иван-царевич из сказки. Северус знает, Илаев ему давал сборник.