В итоге в Министерство отправились старшие Уизли под прикрытием какой-то дешевой мантии-невидимки, Кингсли Шеклбот, Гестия Джонс и, конечно, Сириус, скрытый мантией Поттеров. Профессор Дамблдор остался в особняке Блэков. Чтобы не привлекать, как он сказал, лишнего внимания.
Оказалось, проникнуть в сердце магической Британии было проще простого. На входе Гарри просто сказал в телефонную трубку: «Срочный вызов в ДМП» — и получил значок посетителя.
Атриум Министерства Магии под конец рабочего дня напоминал пчелиный улей. Люди толклись у каминов на выход, дежурный на пропускном пункте был откровенно задерган. На Гарри практически никто не обратил внимания. Волшебник схватил его палочку, возмущенно пробормотав:
— Какого черта эти придурки все еще не ушли? Дергают только почем зря. Как будто заняться больше нечем!
И отпустил с миром, любезно буркнув номер этажа и кабинет.
Гарри дождался осторожного касания невидимки, а затем, следуя тихим подсказкам Артура, последовал к лифтам. В кабину он зашел один, но как только двери захлопнулись, в воздухе появилась голова Сириуса. Тот откинул капюшон и пустота тут же на него зашикала, чтобы скрылся. Блэк подмигнул крестнику и снова исчез.
Девятый уровень встретил их тишиной. Гарри осторожно шел вперед и понимал, что видит место из своего видения. Шаги остальных были не слышны. Как во сне толкнул дверь, и та неожиданно легко открылась. Он очутился в круглой комнате, полной одинаковых дверей.
За спиной раздалась ругань:
— Артур, закрой дверь, — требовала миссис Уизли громким шепотом. — Нас увидят.
— Нельзя, — так же тихо, но твердо возражал Артур. — Если закрыть дверь, то комната придет в движение. Найти дорогу будет сложнее.
— Идиоты оба! — не выдержала Гестия и пометила дверь ярким красным крестом.
— Поттер, — тихо спросил Кингсли. — Куда дальше?
Гарри на мгновение задумался, а потом решительно открыл противоположную выходу дверь. Он сразу узнал это место по танцующему, искрящемуся бриллиантовому свету. Когда глаза Гарри привыкли к блеску, он увидел, что со всех сторон на него смотрят циферблаты часов — большие и маленькие, стоячие и настенные, они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что деловое неумолимое тиканье наполняло ее, точно звуки шагов крохотной марширующей армии. Танцующий, переливчатый свет исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты.
— Сюда!
Сердце у Гарри неистово колотилось; он быстро зашагал по узкому проходу между рядами столов, направляясь, как это было и во сне, прямо к источнику света — хрустальному сосуду высотой с него самого, который тоже покоился на столе и, казалось, был полон искристого, вихрящегося ветра. Там, в искристом потоке, мерцало крошечное яйцо, сверкающее, как драгоценный камень. Постепенно всплывая, оно раскололось, и из него появился колибри, который вознесся на самый верх; но потом воздушные течения понесли птичку вниз, и ее перышки снова обвисли и стали мокрыми, а у самого дна сосуда она вновь исчезла в яйце.