– Пойдем скорее отсюда, – модистка судорожно схватила свою спутницу за локоть и попыталась уйти, не дожидаясь заказа.
Но добилась лишь того, что привлекла к себе внимание.
– Геся?! – резко обернувшись, спросил Дмитрий.
– Извините, вы ошиблись, – сухо ответила та, поспешно увлекая за собой недоумевающую Ирину.
– Геся, какого черта?
– Молодой человек! – несокрушимой скалой встал между ними столь вовремя вернувшийся Порфирий Иванович. – Вы в приличном заведении, так что извольте не приставить к барышням, не то я городового кликну!
– Извините, я, кажется, обознался, – процедил сквозь зубы Будищев, решив, что ударить франта в солнечное сплетение будет не самой удачной идеей.
– А вам, мадам Анна, должно быть стыдно ходить с эдакими кавалерами! – напустился уже тот на ничего не понимающую вдову Виртанен.
– Слышь, утихни!
– Что? Да я, да я тебя…
– Я спрашиваю, сколько с нас? – перебил уже набравшего воздух приказчика молодой человек.
Появление в его руках довольно увесистого кошелька несколько сбавило накал страстей, и Стеклов, презрительно, но вместе с тем безукоризненно вежливо процедил:
– Сорок пять копеек. Пожалуйте в кассу!
Расплатившись, они вышли, но ни Геси, ни ее спутницы уже не было видно. По-видимому, барышни взяли извозчика и поспешно ретировались. Анна испытующе взглянула в глаза Дмитрия и несмело спросила:
– А кто эта барышня?
– Прости, Аннушка, к тебе эта глупая история не имеет никакого отношения.
– Вы не хотите рассказывать?
– Да не в том дело… ладно, слушай. Она была девушкой моего погибшего товарища. Мы отправлялись на войну, и она сбежала вслед за ним из дома, правда, мы об этом не знали. Так уж случилось, что в Болгарии Николай встретил другую.… В общем, все так запутанно… Короче, у меня такое чувство, будто я перед ней виноват, причем я никак не могу понять, в чем именно.
– Вы влюблены в нее?
– Что?! Не знаю… Это было на войне.
– Разве война отменяет чувства?
– Не знаю, как сказать. Там все по-другому. Ладно, это все дела прошлые, а нам надо заняться нынешними. Ты свою часть уговора выполнила, так что пойдем, я выполню свою. В какое заведение тебя можно пригласить, чтобы не оскорбить нравственность?
– Не надо, Дмитрий, – покачала головой женщина. – Из этого не выйдет ничего хорошего. Вы любите эту барышню, это же очевидно. А я слишком стара для вас.
– Офигеть! Я так понимаю, то, что у меня никаких левых мыслей не было – не аргумент?
– Сейчас не было, появились бы потом. Правда, Дмитрий, вы очень хороший, хотя не слишком воспитанный молодой человек, но, право же, не стоит…