– Насколько я знаю, вы вне подозрений. Разве не так?
– Не будь у меня хорошего адвоката, я могла бы попасть в тюрьму.
Не сдержавшись, Строков расхохотался.
– Простите, Лионелла Павловна. Но только не убеждайте меня, что сами вы хоть на минуту в это поверили.
– Слава богу, у меня состоятельный муж, – неохотно согласилась она.
– Значит, мир?
– Нет.
– Да ну! Не ребячьтесь!
– Все, что я могу вам предложить, – временное перемирие. Мне нужно убедиться, что у вас не было злонамеренных мыслей. На сегодняшний день я в этом не уверена.
– Согласен. Пусть будет так.
Лионелла затушила сигарету и вдруг спросила:
– Послушайте, Платон Васильевич, за столом вы сказали, что из шести ваших однокашников пришли только четверо. Объясните, кого еще вы имели в виду?
– Что ж тут неясного, Мезенцев не явился.
– Он пятый. А кто шестой?
– Тамара Колесниченко. Фамилия – по мужу, в студенчестве она была Дрогиной.
Лионелла замолчала, потом, справившись с удивлением, уточнила:
– Костюмерша? При чем здесь она?
– Это сейчас она костюмерша, а раньше была неплохой актрисой.
– Она приехала в театр вместе с вами?
– Тамара приехала со всем нашим выпуском.
– А почему ушла в костюмеры? – спросила Лионелла.
– Обычная история, после нескольких лет работы в труппе администрация театра не продлила ее контракт. По счастью, Тамара неплохо шила.
– Но почему она не приходит на ваши посиделки?
– После увольнения из труппы Тамара резко отстранилась. Потом развелась с первым мужем и вышла замуж за какого-то пьяницу. Слышал, одно время она и сама с ним попивала.
– От нее никогда не пахло спиртным. На примерках мы общались довольно тесно.
– По-видимому, больше не употребляет.
В курительную комнату заглянул Кирилл:
– Лионелла! Что тут у вас?
– Беседуем, – улыбнулась она и, обратившись к Строкову, предложила: – Идемте!
Весь вечер Лионелла чувствовала, что Веру Петровну и Магита буквально воротит от нее. Поэтому она нисколько не удивилась, когда они попрощались и ушли первыми.
Когда спустя короткое время бар покинули Строков и Петрушанская, Лионелла и Кирилл остались вдвоем.
– Ну вот. Теперь самое время напиться, – сказал Кирилл. – Не передумала еще?
Лионелла крутанула пальчиком поверх своей рюмки:
– Наливай.
Ольшанский взял графин и плеснул водки ей и себе. Они чокнулись и выпили.
– Тебе не показалось, что у этих четверых был заговорщицкий вид? – спросил Кирилл.
– Что? – Лионелла прищурилась, осознавая его слова.
– Когда мы подошли, они как-то сразу притихли, как дети, которые набедокурили и скрывают это от взрослых.
– Признаться, я не обратила внимания.