Он являл собой грустное зрелище, но мне не было его жаль. Ведь это по его вине мы оказались здесь, продрогшие и несчастные; это по его вине я лежу на твёрдой земле, и дождь хлещет мне в лицо; это по его вине исчез Томас.
Моя голова была полна недобрых мыслей. Я впилась взглядом в спину Гостя. Вот он лежит рядом со мной, причина всех несчастий в моей жизни, и мирно спит, в то время как я маюсь без сна. Я просто не могла дождаться той минуты, когда наконец избавлюсь от него!
Натянув на себя одеяло, я слушала, как дождь барабанит по камням. Ветер с воем проникал во все щели и старался задуть наш костёр. Гремел гром, оглашая всё вокруг оглушительными раскатами. Но, несмотря на этот грохот, до моего слуха донёсся какой-то слабый звук. Я тотчас присела и прислушалась. Где-то недалеко заржала лошадь.
Когда звук сделался ближе, я различила стук лошадиных копыт. Гость зашевелился во сне и сел, полусонный, но явно испуганный.
– Что это?
– Лошадь, – ответила я ему. – Но что она делает здесь посреди ночи?
Гость повертел головой, прислушиваясь, а затем шумно втянул носом воздух и напрягся, словно охотничий пёс, почуявший чей-то запах.
– Конечно, лошадь. Слышишь ржание? Слышишь стук копыт?
Гость нырнул под одеяло.
– Спрячься, спрячься. Что-то не так.
– Что ты имеешь в виду? – Если честно, он меня напугал.
– Спрячься, Молли. Там что-то плохое.
Теперь мне тоже стало по-настоящему страшно, но когда я натянула на голову одеяло, то услышала, как меня по имени зовёт Мадог.
Я тотчас сбросила одеяло и вскочила.
– Это же Мадог! Он вернулся!
– Нет. Не Мадог, – прошептал Гость.
– Да нет же, это Мадог. Ты, похоже, даже глупее, чем я думала.
– Иди ко мне, Молли, – вновь окликнул меня Мадог.
Гость протянул из-под одеяла руку и схватил меня за юбку.
– Не Мадог! Не ходи. Оставайся здесь.
– Отпусти меня, дурачок!
Я высвободилась из его хватки и бегом бросилась к проходу в камнях.
Голос Мадога зазвенел в ушах. Молли, Молли, Молли, иди ко мне, Молли. Обвившись вокруг меня, словно верёвка, эти слова вытащили меня наружу.
Передо мной и вправду был Мадог. Он сидел верхом на самом большом и красивом вороном коне, какого я когда-либо видела. Его голова, казалось, касалась неба, его грива закрывала дальние холмы.
Оставив Гостя плакать одного, я побежала к Мадогу – вернее сказать, полетела. Конь поклонился мне. Его дыхание было тёплым и сладким, с ароматом свежескошенной травы.
– Садись, – сказал Мадог, – садись, и мы поскачем в моё королевство по ту сторону серебряного моря.
Я села на широкую спину скакуна. Тот поднялся на ноги и поскакал прочь от камней, где я оставила Гостя.