— В филактерию, подчинившую тело, — снова уточнила огненная фея. — Это сложная магия, скорее относящаяся к жизни и одному из аспектов хаоса. Как и вся жизнь, впрочем.
— Выходит, и я смогу потенциально взять четвертой совершенно другую стихию?
— О боги. Может, и сможешь. Но вероятность такого события ничтожно мала. Твоя первостихия — преисподняя. Она относится и к камню, и к смерти, и к огню. Вторая — порядок. Остальные — единичные.
— Значит, решать будем по мере поступления, — сказал я, вновь повернувшись к либлинам. Не давал мне покоя один маленький аспект, совершенно не стыкующийся с прежними словами феи о неразумности огненных либлинов. Костяные не могли говорить из-за отсутствия легких, а потому выражали свои эмоции мелодичным перестукиванием, похожим на птичье пение. И я бы даже принял это за инстинкт, если бы не осмысленность интонаций.
Но куда важнее, что, стоило появиться ритмичной мелодии, и в движение пришли уже либлины огня. Они начали кружиться в хаотичном танце, будто их нахождение в одном положении сковывало непостоянных существ. В мозгу родилась довольно дикая мысль, и пусть музыкант из меня был неважный, я попробовал наиграть веселую детскую мелодию легкими постукиваниями по полым трубкам костей.
Либлин-скелет вначале затрясся, будто хохоча от щекотки, но затем смело поддержал мелодию, добавляя в нее новые оттенки и звуки, придерживаясь при этом заданного ритма. И все равно вскоре мелодия по-настоящему заиграла, заставляя эхо коридора отражать темп. Огненные либлины не могли долго удержаться и вскоре закружились в танце, равном которому я не видел даже на профессиональном выступлении. Танец был у них даже не в крови — в самой их сути. Быстрый, зажигательный, такой, что даже каменюки начали постукивать ногами в такт.
Даже Веста, вначале скорчившая недовольное личико, заулыбалась, качая головой. Либлины занимались тем, что им нравилось, и это выходило великолепно. Несколько смущенные каменные чуть запоздало начали скручивать в узоры каменную крошку, и все вместе это вылилось в камерное театральное представление. Предназначенное не для двух зрителей, нас с феей, а для самих актеров и музыкантов.
— Они подружатся, уверен, — улыбнулся я, когда мелодия стихла.
— Не знаю, как тебе это удалось, но они не только не потратили свои силы, но и значительно их нарастили, — заметила Веста, довольная таким поворотом событий, наблюдая за тем, как каменные либлины нерешительно стучат по костям, а огненные пытаются закружить в танце крошки на полу. — Пожалуй, я не против повторить такое еще раз.