…комната. Узкая и длинная, с глухими стенами из отполированного кирпича, на котором дробится свет фонаря. Кот обернулся. За спиной – побуревшая, массивная металлическая дверь. Не особо надеясь, он толкнул её, что есть силы, на равнодушное железо не поддалось. Пожав плечами, парень в жутковатой, покрытой трещинами маске, пошёл вперёд. От противоположного края комнаты, ему на встречу двигалось пятно мутно оранжевого света.
«Нереально, здесь всё – нереально.»
Пятно света напротив слепило, но Кот всё-таки различил в середине тёмную фигуру, в чём-то вроде длинной хламиды. Когда она приблизилась, он замер, как и загадочный силуэт. Это был человек. Среднего роста, крепко сложенный, несмотря на худобу. Короткие, грубо остриженные волосы, каштановые, но так густо покрытые грязью, что цвет стал почти неразличим. В изорванной, замызганной, но крепкой замшевой куртке. Высоких сапогах с отворотами. У него на плече – мешок из грубой ткани и кустарного вида арбалет. На поясе – несколько ножен. На плечах – драный плед, повязанный на манер плаща. И маска. Фарфоровый овал, изображающий то ли человеческое лицо, то ли морду чудовища. Полные, чувственные губы растянуты в сладострастном оскале, обнажающем неровные, сколотые на манер клыков, зубы. Резко очерченные скулы, щёки и подбородок пересечены сеткой трещин. И глаза! Кот вздрогнул вглядевшись в глаза. Левый – серо-голубой, уставший, покрасневший, но, несомненно, человеческий. А вот правый. Бровь маски над ним насмешливо выгибалась, придавая лицу выражение безумия. А от зрачка, пересекая серую радужку и сверкающую белизну вокруг, тянулись мутно-черные кривые линии. Будто кто-то выплеснул чернила в миску с водой. И, так же, как чернила, тьма эта медленно, лениво кружилась вокруг самой себя. Кот, в шоке от увиденного, сделал шаг назад, заставив пламя фонаря беспокойно заметаться. Двойник, точь-в-точь, повторил его движение. С трудом подавив желание бежать, парень шагнул вперёд, вытянув свободную руку. Двойник повторил. Поднял руку над головой. Двойник повторил. У Кота возникло ощущение, будто он приближается к огромному зеркалу. Эта мысли немного успокоила и он, всё ещё осторожно вытянув руку, медленно пошёл вперёд. Когда до «зеркала» оставалась пара шагов, Кот вздрогнул: от двойника будто распространялась аура удушливого, холодного, липкого ужаса. Почему-то возникала ассоциация с запахом гнилого мяса. Преодолевая отвращение и слабость, Кот шагнул ещё ближе и кончики пальцев, вместо того, чтобы коснуться гладкого, холодного стекла, почувствовали касание такой же, живой, тёплой руки.