Он проснулся от неожиданности, шагнул вперед не разбирая - и Будур-аль-Алтын оказалась у него в рукак. Завизжав, она стала отбиваться и только потом, словно бы признав оторопелого от неожиданности евнуха, воскликнула:
- Неверные! Они пробрались ко мне и хотели взять силой... Я убежала... Зови всех! Мне удалось закрыть их в моем доме, но они могут вырваться! Скорее! Я приказываю!
Издалека доносились голоса и приглушенный шум. Евнух поверил ей и помчался выполнять приказ госпожи. Освободившись из его рук, султанша поманила беглецов:
- Сюда! Скорее, пока он ничего не заподозрил!
В нише, которую охранял евнух, оказалась дверка - низкая для всадника, но в поводу коня провести было можно. Отомкнула ее Будур-аль-Алтын, первая выглянула на улицу, осмотрела и кивнула:
- Все спокойно - сюда охрана еще не добралась... Какие муки я за вас терплю!
- Все рано или поздно окупится, ладушка,- отмолвил ей Буян, а Гаральд добавил;
- Я буду ночью молиться за тебя, хоть ты и не христианка. Прощай, да сохранит тебя Дева Мария!
- Да сохранят вас Мириам и Иса,- отозвалась султанша.
ГЛАВА 15
Словно четыре тени, выскочили четыре всадника из города. Охраняющая ворота стража не хотела их пропускать, но они пролетели мимо. Всадники вскинули мечи, блеснула сталь в лунном свете - и стража осталась лежать у распахнутых ворот.
Город просыпался - стража султана подняла по тревоге всех. Разбежавшиеся из тюрьмы узники сражались с солдатами султана, а главные виновники мчались прочь. Напрасно их искали на улицах города. Только когда увидели распахнутые ворота и убитую стражу, поняли все, что беглецы ушли в ночь. Но искать их в пустыне никому не хотелось.
Четверо беглецов того еще не ведали. Изо всех сил они торопили коней, уносясь на восток. Навстречу летела равнина, над которой поднимались холмы. Всадники не заметили, как пролетели их и Дамаск остался позади.
Забыв про отдых, они гнали коней до тех пор, пока не стал отставать жеребец Гаральда. Отпоенные трехтравной росой и откормленные трехросной травой кони славян не чувствовали усталости - они могли бы скакать до завтрашнего вечера, а конь рыцаря замедлял ход и хрипел, опуская голову и роняя с губ розовую пену. Темные бока его были в мыле, и казался он в ночном свете блестящим, словно гладь озера.
Буян обернулся на скаку и сразу все понял.
- Продержись! - крикнул он Гаральду.- Немного осталось!
Он встал на стременах, выглядывая укромное место.
Впереди вставали холмы, а за ними уже начинал распускаться новый рассвет, окрашивая небо в розовый цвет. Куда ни глянь, простиралась равнина, но чуть южнее, справа у подножия одного из холмов, острый взгляд гусляра заметил темное пятнышко.