Не зная, чем утешить друга, Буян пожал ему руку. Он не представлял, что бы случилось с ним, если бы исчезла Прогнева.
- А Веденея-то жива! - вдруг подал голос Ярок. Словно от удара, вскинулся князь.
- Жива? - воскликнул он, оборачиваясь на голос и порываясь ощупью найти сказавшего.
Под руку нырнула лохматая голова, похожая на голову дворового пса такая же жесткая и кудлатая.
- Жива она, жива! И сын ее тоже! Мы их и впрямь у самых болот встренули, а оттоль она с нами уж отправилась.
- Где она? - Властимир за вихры подтянул говорившего к себе, почти дыша ему в лицо.- Говори, пес!
- У матери нашей, в лесной заимке,- молвил, морщась, Ярок.- Да ты не сумлевайся, княже,- леса там густые, тропки нехоженые, путаные, не то что человек - не всякий зверь пройдет. Мы никак семь дней вокруг бродили сторожей - караулили, на случай, если погоня на наш след выйдет... Да ничего не случилось страшного, вот мы и решили впотай от нее сами проверить, что с тобой и городом приключилося,- сама-то она и словом с нами не обмолвилась. Думали, прокрадемся, все разведаем и ей весточку отнесем, да только все по-иному вывернулось...
- Но если знали, что жива она, и, где сейчас, ведали, почему мне не сказывали? - тряхнул Властимир юношу за волосы.- Ведь понять могли, почуять, что меня мучило... Спросить, наконец! И почему к ней не отвели?
Сидящий на безопасном расстоянии Явор пришел на помощь брату:
- Ты на нас, князь, зла не держи - не по злобе мы то сотворили, а по неведению... Коли считаешь, что вина на нас, только изволь слово молвить: тут же, хоть ночь-полночь - мы в путь двинемся. Обернуться не успеешь привезем ее тебе и с сыночком...
Морщась от силы, с какой Владимир все еще держал его вихры, Ярок готовно закивал, и понявший это князь отпустил юношу. Тот отполз, приглаживая встопорщенные волосы.
- Ну, так нам в путь собираться? - спросил он.- Мы пошли... И слова вымолвить не успеешь, как будешь опять с водимою своею...
- Нет! - вдруг яро выкрикнул Буян, вскакивая.
Все разом обернулись в его сторону. На лице Мечислава было недоумение:
- Али тебе очи застило, свет-Буян? Как же можно так?.. Двум людям мешать снова встретиться?!
- Нет! - повторил Буян, пристукнув по столу кулаком.- Никуда вы оба не пойдете ни сегодня, ни завтра, а только если я позволю. Не о том сейчас думу думать надобно.
- Но как же можно супругов разлучать? Ты о своей жене подумай! Как бы тебе пришлось невесть сколько с нею в разлуке жить. А князь...
- Будет жить! - рявкнул Буян, еще раз хватив кулаком по столу так, что подпрыгнула деревянная посуда.- Сиди! - Он резко рванул книзу локоть поднимающегося Властимира.- Сиди и слушай, что скажу я. И вы все слушайте и запоминайте мои слова... Князь будет один, как и я, как и ты, Мечиславо, коли с нами взаправду ехать решишься. Ничего, что разлука, что в мире неспокойно и любой жене лучше быть подле мужа-защитника, что Веденея князя своего за мертвого почитает, а он ее к сердцу прижать не может. На землю пришла беда - и не до любовных утех ныне. А что сердце в тревоге болит - так злее будет. Беспощаднее станет мстить врагам земли своей, Властимиру сейчас сила и твердость нужнее нужного, а женская жалость только руку слабит и сердце мягче делает. Нет, верно говорю: коли князь хочет край света от врага спасти, должен он не о Веденее думать, а только о войне. Я сказал!