Последнее предположение больно кольнуло в грудь, потому что даже у такой как я, есть самолюбие.
– Что ты имеешь в виду, Рут? – осторожно спросила у неё.
– Будем откровенными, подруга, – совершенно обыденно пояснила она. – В тебе ни рожи, ни кожи. Ну, сиськи вроде бы есть, да и те ты прячешь под тряпьём. Ни один нормальный мужик на тебя в этом смысле не посмотрит. Отсюда выводы – либо эти двое маньяки и извращенцы, которых ещё поискать, либо они на тебя поспорили. Кто быстрее укатает мышку в постельку. Поверь мне, я таких сукиных стервецов, знаю.
В горле у меня застрял ком, дыхание спёрло. Рут так легко раскладывала мне всё по полочкам, что было сложно ей не верить. В конце концов, я ведь именно за этим позвонила – знала, что она разберётся.
– Спасибо, – нашла в себе силы ответить я. – Буду думать, как поступать дальше.
– Да что тут думать, крути их на бабки. И про меня не забудь, помни, я хочу сумочку Диор, и мой размер ноги – восьмёрка! А теперь всё, чмаф-чмаф, мой выход!
С этими словами она бросила трубку, а я так и осталась слушать короткие гудки в темноте номера…
Люциус
Сидя в огромном номере, я чувствовал себя настолько хреново, что лучшим решением казалось напиться, чего со мной не бывало уже много лет.
Упав на кровать, я закрыл глаза, пытаясь обдумать, как быть дальше. Вспомнил, как вместе с Полом проводил Файнис к номеру и, как только дверь за ней закрылась, слушал его едкие шуточки:
– Ну что, Люций, иди хоть ты меня поцелуй, а то я уже настроился.
Он вытянул ко мне руки и выпятил губы. Чёртов клоун.
– Перебьёшься.
Я быстро направился к лифту.
– Вот так всегда, обнадёжил и бросаешь. С Фай будет так же, – не отступал Пол. – Просто отдай её мне, друг. Пойми, что этой нежной крошке нужен настоящий ценитель.
– Думаю, девушка сама решит, кто ей больше интересен, – ответил я, показательно сохраняя спокойствие. Осторожно коснувшись скулы с синяком, шикнул и добавил: – Нежная, не то слово…
Пол засмеялся:
– Да, приложила она тебя знатно. Даже интересно, какой потенциал раскроется дальше, благодаря нашей милой шалости.
– Слушай, – я резко обернулся и ткнул пальцем в грудь бывшего друга – я не считаю происходящее игрой, и не собираюсь спорить на Файнис, будто она приз на забеге. Никаких соревнований, пойми. Ты должен уяснить одно – девочка моя. Она варит кофе и заполняет кое-какие бумаги, получает от меня работу и жильё и, закономерно, будет мне благодарна. МНЕ. Смирись, Пол.
Словно не слыша меня, Коллинз заржал:
– До завтра, Люций. Будет забавно наблюдать за толпой, разглядывающей огромный синяк на твоей скуле.