— Карл Тальберг, — напомнила она и, для убедительности, слегка нажала на завернутую руку. Ева зашипела, как испорченный сифон.
— На Манфреда он работал, на Манфреда! Успокоилась?
— Сюда говори! — нажала голосом девушка, показывая на пуговку встроенного микрофона, — чтобы тебя, козу, снаружи хорошо слышали и дяди полицейские, и тетя — прокурор. Ну!
— А что я могла сделать! — вдруг заорала Ева, — Манфреду отрубили финансирование. Полностью! Я нашла ему спонсоров… Уж каких смогла — таких и нашла, — она судорожно всхлипнула, — оказалось, что проценты они согласны взять только бомбой. Манфред бы никогда не согласился! Ну, Гюнтер сделал им бомбу по расчетам доктора… А потом Манфред стал догадываться… Он привел Карла и тот начал рыть, как фокстерьер. Пришлось принять меры…
— Ты отдала приказ на ликвидацию обоих?
— Коллективно решили. У нас демократия, — открестилась Ева.
— Значит, вешать вас тоже коллективно будут. Надеюсь, веревок хватит на всех.
— Давно уже не вешают, — сказала Ева.
— А зря!
— Слушай-ка, милая, — осторожно встрял я, стараясь не упустить из виду ни Джин, все еще скованную браслетами, ни ребят с автоматами, — а не пора ли нам сваливать. А то этот званный вечер уж больно затянулся.
Одри вздохнула и посмотрела на нас отчего-то виновато:
— Да поздно уже. Все равно не успеем. Через минуту тут все рванет к чертям, а нам до ближайших ворот минут пять хорошим кроссом.
…Вот и все. Добегался, Крыса!
Я взглянул на Джин. Почему-то девушка совсем не выглядела ни испуганной, ни огорченной. Похоже, она не верила, что через минуту нас не будет в живых.
— Дай мне мобильник этой… — кивком попросил я, и в ответ на вопросительный взгляд Одри, пояснил, — хочу попрощаться.
Что я скажу? Прощай, с тобой было здорово? Жаль, что не встретились? Ничего этого я просто не смогу произнести, когда рядом Джин, которую я втравил в это дело, и которая через минуту умрет из-за меня. И которая смотрит на меня своими большими глазами и не боится, потому что верит. Верит именно в меня.
А может быть ничего не говорить? Просто еще раз услышать ее голос и мне хватит? А что еще можно успеть за оставшееся время?
— Алло?
— Привет, — сказал я, — а мы тут плюшками балуемся.
— У вас двадцать секунд, — заговорила она, быстро, напористо, деловито. Ее голос был «заряжен» уверенностью так, что всю мою лирическую грусть словно щелчком сбило, — попытайтесь добежать до левого крыла, вы должны успеть.
— И что там? — удивился я.
— Башня. Она — не часть этой виллы, Манфред просто пристроил свой дом к ней. Она очень старая, еще со времен рыцарей. Она выдержит…