«Вставай! Быстро! Сюда идут злые ведьмы!»
Каре следовало бы ужаснуться, но вместо этого она пришла в восторг: она снова понимала то, что говорит Наблюдатель! Когда они виделись в последний раз, Кара была лишена своих способностей и не имела возможности различать смысл этих меняющихся цветов.
– Как я по тебе скучала! – дрожащим голосом произнесла Кара. – Я не хотела сделать тебе больно тогда, в Чащобе. Прости, пожалуйста…
«Я тебя прощаю, Девочка-Ведьма. Плакать потом. Брату нужна помощь».
Последние три слова, переданные глазом коричневым, как подгоревшее масло, заставили Кару прийти в чувство так же эффективно, как нашатырный спирт. Не обращая внимания на боль, девочка вскочила на ноги – и обнаружила, что лежала вовсе не на земле.
– О нет! – ахнула она.
Кара потянулась вовне – но Погремушки больше не было. Шуршелапка своим собственным телом смягчила падение, пожертвовав жизнью, чтобы спасти их. «Моя благородная защитница! – подумала Кара, уже не сдерживая слёз. – До самого конца…»
Тафф, оглушённый, но невредимый, сумел сесть. У него в глазах тоже стояли слёзы.
– Погремушка! – окликнул он. Кара подползла и заключила братишку в объятия.
Мало-помалу она начала вспоминать. Полёт из Катта. Потерянную сумку.
Лукаса.
Первым делом она обвинила во всём себя. «Если бы я вела себя спокойнее, если бы я контролировала свои способности, я могла бы его спасти!» Но Кара понимала, что от подобных сожалений толку мало. Истинная причина всех несчастий, которые на них обрушились – это Риготт. Девочка представила себе лицо вексари, жестокое и прекрасное, как у мраморной статуи, и обжигающая волна гнева хлынула ей в жилы.
«Ненавижу тебя! – думала она. Кара знала, что эта безрассудная ярость ничего не даст, но прямо сейчас позволила себе упиваться ею. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу!» Она снова увидела перед собой падающего Лукаса, услышала его последние слова: «Если ты её не остановишь, никто не остановит!»
«Остановлю!» – мысленно поклялась она.
– Надо идти, – сказала Кара, усилием воли сдерживая подступавшие к горлу рыдания. Стоит начать оплакивать Лукаса – и она уже не сможет остановиться, а ей надо увести Таффа в безопасное место. – Они найдут нас, если мы останемся тут.
Тафф уткнулся ей в плечо. Его слёзы текли ей за ворот.
– Мне так жалко Лукаса! – всхлипнул он.
– Надо идти, – повторила она.
Кара помогла братишке подняться на ноги, и они вместе сползли с тела Погремушки. Они очутились посреди болота и по щиколотку провалились в болотную жижу. Там и сям торчали низкорослые деревья, служившие каким-никаким укрытием, но Кара была уверена, что скоро ведьмы их отыщут.