После очередного срыва управляющий тонко намекнул, что капитану было бы лучше поехать домой. Как же хотелось Дэву послать и его. Но к пожилому управляющему он испытывал уважение и с трудом, но сдержался.
Так что он решил поехать домой и напиться, тупо напиться… Что с успехом и выполнил. Не то чтобы это принесло хоть какое-то облегчение.
Последующие дни тянулись медленно — похожие друг на друга. Похмелье, работа, больше работы, поздний ужин, который ему посылала добрая тетушка и который он почти никогда не трогал и заменял Елийским со льдом. Мало льда и много Елийского.
Он каждый день получал отчеты от Миры о самочувствии аврорианки. Та вначале спрашивала о нем, но в последнее время перестала, что Дэва страшно бесило. Хотя он и понимал, что сам в этом виноват. Он так и не набрался смелости навестить ее. А чего собственно он ожидал? Что она будет вечно ждать его? Он злился, бесился, громил кабинет и пил, сидя где-нибудь в углу, не отрывая взгляда от оберега, который она когда-то ему подарила ему. И так по кругу.
Тетушка пыталась как- то поговорить с ним, но он не желал ни с кем обсуждать ничего кроме работы, на корню обрывая все попытки залезть в душу. Хотя ему иногда казалось, что у него больше нет души. Что она сгорела тогда, на пожаре и на месте нее остались лишь тлеющие угольки.
Через две недели после того как Стефи очнулась ей разрешили ехать домой. Состояние ее было стабильное, хотя восстанавливалась она медленнее, чем можно было ожидать в ее возрасте и при ее состоянии здоровья.
Как будто что-то мешало ей полностью восстановиться
***.
Она ждала его. Ей казалось что после всего, что они пережили он перестанет прятаться от нее. Очевидно она ошибалась. Целыми днями в больнице она лежала и думала, что теперь делать.
Она сама не заметила как, но в последнее время она перестала думать о том как покинуть Валору. Ей хотелось остаться здесь. Ей хотелось остаться с Дэвом. Но очевидно он этого не хотел.
Мира говорила, что он часто навещал ее пока она была в коме. Почему же сейчас он не может выкроить полчаса в своем, без сомнения, плотном графике, чтобы навестить ее. Неужели ему настолько не важна она и все что было между ними?
Стефи устала. Устала сомневаться, бороться, качаться на этих качелях, то погружаться в жар страсти, то окунаться как прорубь в его холодность.
Она смутно помнила, что он что-то говорил ей, как-то пытался объяснить свое отношение перед пожаром, но не могла ухватить воспоминания.
Нет все, как только возвращается Бри с амулетами, они собираются и летят за девочками!