. Важнейшим фактором, предопределившим интерес немцев рубежа XIX–XX вв. к эпохе Наполеоновских войн, и в частности к 1812 г., стала проблема войны для Германии на два фронта. На многочисленных примерах сражений наполеоновской эпохи, в том числе Бородинской битвы, Йорк фон Вартенбург и Фрейтаг-Лорингофен демонстрировали роль морального фактора, под которым они понимали прежде всего гений полководца, для исхода сражения. При этом исход всей вооруженной борьбы, по их мнению, мог быть решен только через сражение. Поэтому в сражении необходимо, хладнокровно жертвуя собственными войсками, добиваться полного уничтожения противника
[181]. В данном случае, по мнению прусских военных теоретиков, кампания 1812 г. и Бородинское сражение были свидетельством заката гения Наполеона, но не его принципов. Литература такого рода оказала сильнейшее влияние на немецкий Генеральный штаб, в том числе при подготовке к Первой мировой войне.
На рубеже веков о кампании 1812 г. и о Бородине вышло множество воспоминаний и работ мемуарного характера: воспоминания Г. фон Брандта (1789–1868), человека удивительной судьбы, офицера 2-го полка Легиона Вислы, который поведал о перипетиях борьбы за «большой редут» 7 сентября; целая серия публикаций о действиях 8-го вестфальского корпуса в районе Утицкого леса (подполковника И. Л. Бёдикера, раненного в день битвы пулей в рот навылет, капитана Й. Борке, капитана Линзингена, подполковника Л. В. Конради); мемуары лейтенанта 1-й вюртембергской конной батареи Х.В.А. Флейшмана, бок о бок сражавшегося с батареями 2-го кавалерийского корпуса; воспоминания В. А. Фоссена, немца из 57-го линейного французского полка 5-й дивизии Компана, боровшегося за Семеновские укрепления; лейтенанта К.А.В. Веделя, воевавшего в 9-м полку шеволежеров-лансьеров; и т. д.[182] Были опубликованы на французском языке и воспоминания В. Г. Левенштерна, адъютанта Барклая-де-Толли, представившие взгляд немца с позиции русских и оспаривавшие подвиг А. П. Ермолова в отбитии у неприятеля Курганной высоты[183].
Война 1812 г. нашла отражение и в многочисленных полковых историях и историях армий отдельных немецких государств[184]. Целый ряд работ был специально посвящен войне 1812 г. и участию немецких контингентов в Бородинском сражении[185]. Среди них наибольший интерес вызывали книги известного писателя Карла Блейбетрау и военного историка К. Остен-Сакена, которые попытались критически подойти к имевшемуся в те годы документальному материалу. Так, Блейбетрау, использовав уже широко известные к тому времени работы французских и русских авторов, попытался подтвердить данные Денье о потерях Великой армии в 28 тыс. человек. Остен-Сакен склонялся к той же цифре, определяя русские потери в 52 тыс.