– Я знаю, что ты не виновата в том, что произошло, девочка. Посиди в тишине, отдохни. Напугалась, наверное?
– Ага, – вздохнула я.
Я была благодарна пожилой гоблинке за сочувствие и помощь. Сделала маленький глоток: сладко. По венам побежало тепло.
– Гвен, а ты жила в замке, когда Скай родился?
– Да, девочка. Пришла в замок молоденькой гоблинкой и постепенно от горничной доросла до экономки.
– И маму его видела? – с замиранием сердца спросила я.
– Да, да… Такая грустная история. Я помню, как она появилась в доме совсем юной девушкой. Она, знаешь, даже немного напоминала тебя. Такая же открытая, добрая, ласковая. Хозяин-то старше ее на несколько веков… Правда, признаюсь, тогда он мне казался менее мрачным. Поначалу Олия пугалась его, сторонилась, потом привыкла потихоньку. Я часто слышала, как она играет Агнару на клавесине и поет.
«Агнару, – мысленно повторила я. – Старшего лорда зовут Агнар». Мне показалось удивительным, что у мрачного и сурового лорда есть имя, словно мне внезапно открылась какая-то его тайная человеческая сторона.
– Потом я стала замечать, как они все чаще проводят время вдвоем. Читают книги, гуляют в саду. Лорд брал ее с собой на праздники, когда его приглашали как правителя. Я видела, что наш хозяин начал улыбаться и стал гораздо мягче. А потом в какой-то момент все изменилось. Точно тень легла на замок. Хотя, казалось бы, еще сильнее нужно радоваться. Олия понесла. Естественный процесс, когда двое живут вместе. Но это почему-то отдалило их друг от друга. Я вовсе не хотела подслушивать и вмешиваться, но замок не настолько велик, и иногда приходилось быть свидетельницей печальных сцен. Помню, как однажды за завтраком Олия сначала сидела как замороженная, а потом принялась хватать со стола посуду и бить ее об пол и при этом так страшно кричала и плакала.
– Что кричала? – похолодев, проговорила я.
– Разное… Беременные девушки иногда нервничают из-за пустяков. Иногда говорят вещи, за которые им потом стыдно. Она кричала: «Будь ты проклят! И ты, и весь твой драконий род, и наследник твой!»
– А лорд? Выпорол ее плеткой? – с неожиданным для себя злорадством предположила я.
– Что ты! Подошел, обнял, прижал к себе. Сказал: «Если бы только я мог все вернуть…»
Мороз пробежал у меня по коже. Мне казалось, что вокруг меня в воздухе витают кусочки мозаики, фрагменты какого-то важного откровения, но я никак не могла собрать их в правильном порядке.
– Я ей тоже свой отвар готовила. Говорю: «Олия, все будет хорошо. Родится малыш, с мужем все наладится, он ведь любит тебя». А она так странно посмотрела на меня и говорит: «Гвен, ты вроде неглупая гоблинка, а иногда дальше носа не видишь. Ты когда-нибудь видела, как рождается маленький дракончик?» Я не видела, конечно. Дракончики редко рождаются. На нашей горе в последний раз, если не считать Скайгарда, пожалуй, несколько веков уж прошло. Потому мы все так радовались скорому появлению наследника. Еще одно сердце рода Ньорд, еще одна надежда, что огненные шары под сводами пещер никогда не погаснут. Я не стала на молодую хозяйку обижаться. Тяжело ей было. С лордом они почти перестали разговаривать. Она переселилась в другую комнату и почти оттуда не выходила. Я только слышала иногда, как она играет на клавесине. Но совсем не так легко и светло у нее получалось, как раньше, то и дело руки с клавиш срывались.