Он привел однажды заученные им слова Гитлера:
— Мы тогда победим Россию, когда украинцы и белорусы поверят, что они не русские… Нужно уничтожить этот страшный большевистский монстр — СССР, чтобы он никогда не мог подняться. Украинцы, вы отдельный народ. Воюйте с русскими оккупантами…
Дальше он выкрикнул: «И мы воюем, как можем… Скоро отмщение за 1939 год придет и ко мне… Я им в Московии, там покажу!!!»
Эти сведения получил «Меньшиков» от «Титаренко». Встал вопрос о создании умной компрометации. Стало известно, что он по пьянке раскрыл дату и место своей заброски на самолете через линию фронта. Это стало достоянием его близких по духу друзей. Пришлось их «колоть». Признались, что такой факт существовал.
«Меньшиков», собрав все материалы на Остапа Скибу, доложил их начальнику школы.
Реакция была ожидаемая — оуновца отправили в лагерь военнопленных на перевоспитание, где шнапса не давали и спать приходилось не на мягких кроватях, а на жестких нарах. А потом шеф даже выругался:
— Ничтожество, а прикрывалось нашим фюрером! Таким не место в «Сатурне».
Был случай, когда из власовской РОА привезли на обучение в разведшколу откровенного уголовника, который был обижен на советскую власть за то, что дважды сидел в лагерях. Звали его Гришей. Сроки схлопотал по уголовным статьям — хищение, грабеж. По характеру был взрывной и необузданный.
В общении со слушателями курсов вел себя высокомерно. Старался установить зековские законы. Но пахана из него не получилось. О советских людях говорил пренебрежительно, называя их лентяями и уродами. Призывал растоптать Россию «стальным сапогом вермахта». Когда он зарывался, ему некоторые абверовцы давали сдачи. Через некоторое время у него стали проявляться элементы клептомании.
Один из слушателей на этой основе даже подрался с ним. Стали разбираться.
Гауптман Козлов вызвал обиженного курсанта в кабинет:
— В чем причина вашей потасовки?
— Гришка, мы давно заметили, щипач… Карманник он.
— В чем это выражается? — спросил, нахмурив брови Александр.
— Приворовывает Гришка, господин гауптман. Лазит по карманам ночами. У меня вытащил часы и спрятал…
Битый час толковали Козлов со своим подчиненным. Набралось немало конкретных фактов негатива против уголовника с антисоветскими, бредовыми идеями.
«Лучших данных не найти и не придумать, — подумал Александр Иванович, — чтобы вышвырнуть его из школы. Доложу начальнику».
Стали разбираться руководители «Сатурна». Обиженные, с десяток человек, написали обвинительные рапорта. Роасовец загремел под фанфары — на следующий день его отправили в концлагерь.