Дело не стали откладывать в долгий ящик, отправились к ректору в тот же вечер. Эмилии было боязно: до сегодняшнего дня она видела грозного ректора Академии Разумных Рас только издалека, и его могучая фигура — ректор был орком — неизменно ввергала ее в трепет. Но кроме страха нимфа ощущала азарт и радостное возбуждение, хотя и не представляла, каким образом можно выкрасть из кабинета запретную книгу.
— Так! — Стейн притормозил перед кладовкой, прищурился, раздумывая. — Есть идея.
Спустя несколько минут василиск и нимфа решительно постучали в кабинет Улорда Бууроса. Эмилия подвязала волосы косынкой, Стейн закатал рукава. Оба были вооружены ведрами, швабрами и тряпками.
— Постараемся спровадить его, — прошептал Стейн.
Эмилия скептически покачала головой, но предоставила событиям развиваться своим чередом.
— Войдите!
От громового окрика ректора, казалось, содрогнулись стены. Нет, он не злился, это был его обычный голос.
— Студент Орис и студентка Неали явились на отработку, — сообщил Стейн, демонстрируя ведро.
Эмилия робко втиснулась следом, исподлобья разглядывая грозного Бууроса, прозванного среди студентов Громовой Горой. Орк сидел, сгорбившись над столом, который остался еще от прошлого ректора Академии — гоблина. И стол, и стул казались слишком маленькими для его могучего тела. Ректор вперил взгляд крошечных, глубоко посаженных глаз в провинившихся. Поправил очки в тонкой золотой оправе. Очки смотрелись чужеродным элементом на его лице, будто бы вырубленном из камня, но Эмилия знала, что впечатление обманчивое: ректор был умным и справедливым руководителем, хотя и строгим. А иногда он был подвержен вспышкам неконтролируемого гнева.
— Студент Стейн Орис? — переспросил ректор, будто не верил своим глазам. — Помнится, в последний раз вы оказывались в числе штрафников еще на первом курсе. Вы ведь лучший заклинатель факультета.
Стейн пожал плечами, мол, неудачи случаются даже с лучшими из нас.
— И… Эмилия?
Эмилия потупилась. Она никак не ожидала, что ректор помнит даже имена первокурсников.
— Василиск и нимфа. Почему я не удивлен?
«А почему вы не удивлены?» — заинтересовалась Милли, но вслух, конечно, спросить не посмела.
Орк махнул рукой, что должно было означать: «Приступайте», а сам взял перо, показавшееся игрушечным в его толстых неуклюжих пальцах, и вернулся к работе — перед ректором лежала кипа листов, в которых он стремительно что-то черкал.