— Просыпайся, Тейни. Просыпайся, малыш…
Ресницы Стейна вздрогнули раз, другой. Он открыл глаза и замер, глядя на Аризу. Эмилия тихонько отошла в тень, оставив мать и сына наедине.
Милли закрыла уши, но все равно многое слышала. Сначала радость в голосе Стейна. Потом протест. Стейн рвал и метал, клялся, что вновь использует заклятие, что добьется своего. Тихий голос Аризы успокаивал, утешал.
— Разве Агвид не предупреждал тебя, что это не навсегда? — мягко говорила она. — Ты и так сделал невозможное — восстановил забытое знание рода Вегейр. Но знаешь, как прежде называлось это древнее заклятие?
Стейн упрямо мотнул головой — Эмилия подглядела, приоткрыла один глаз и, устыдившись, снова закрыла.
— «То, что дарит покой». Не мне, Тейни. Тебе. Мне так жаль, что я не была рядом с тобой все эти годы. Мне жаль, что не пела тебе колыбельных, когда ты был малышом. Мне жаль, что…
Эмилия стиснула зубы и зажмурилась. По щекам катились слезы, она шмыгала носом, всхлипывала и почти ничего не слышала. И хорошо, что не слышала, а то сердце и так готово было разорваться.
Когда Милли в следующий раз посмотрела на Стейна, было видно, что он смирился с происходящим.
Ариза отыскала взглядом Милли и махнула рукой, приглашая к ним в круг.
— Какая чудесная у тебя девочка, Тейни. Такая смелая и верная. Как все нимфы.
Стейн сурово смотрел на Эмилию, и она потупилась под его мрачным взглядом. Похоже, василиск не одобрял того, что Ариза записала Милли в «его девочки». А ведь Эмилии на какую-то секунду померещилось, что Стейн спасал ее не только потому, что за безалаберных девчонок надо заступаться.
— Так что же ты хотел сказать, Стейн? Пятое правило, помнишь? «Лучше умереть самому, чем позволить погибнуть тому, кого…»
Стейн небрежно пожал плечами.
— Кого должен защищать, конечно.
— Конечно… — угрюмо прошептала Милли.
Ариза переводила взгляд с сына на Эмилию и вдруг широко улыбнулась.
— Знаешь, нимфы всегда были нашими союзниками, — обратилась она к Милли.
— Да знаю уже, — пробурчала Эмилия.
— А василиски сотнями гибли в Стодневной войне, пытаясь спасти нимф…
Милли подняла удивленный взгляд на Аризу.
— Мама, нет, — оборвал ее Стейн.
Ариза не стала продолжать, но взяла одной рукой ладонь Эмилии, а другой Стейна за запястье, и они какое-то время молча сидели втроем.
— Мне пора, Тейни…
— Нет!
— Да, Стейн. Но мы обязательно однажды встретимся снова. Этот мир не последний. Идите… Не люблю долгие прощания.
Ариза потянулась к сыну, чтобы напоследок его обнять. Она вся мерцала мягким золотистым сиянием, еще немного — и обратится в свет.