— Даже поязыкастее вас? — улыбнулась Марина.
— Куда мне до него! Этот всем нейролингвистам нейролингвист. Понейролингвисясьтие других будет. Матерый человечище, прямо Лев Толстой с картины тушью «Иду на грозу!»
Глядя и ему вслед, Толбуев с горечью добавил:
— Удивительно, но всякого рода байки на тему отсталости славян писали и пишут и наши отечественные авторы, в том числе и именитые, вроде академика Лихачева. Ведь это он вкрадчиво утверждал, что 988 год — изначальная дата для всей русской и восточнославянской культуры. А это принципиально неверно. Лихачев закрывал глаза на реальные исторические факты. Возьмем, к примеру, теорию и практику политического устройства на основе разделения властей, созданную и реализованную еще русско-венетскими народами, переданную ими этрускам, от которых она перекочевала в так называемое «римское право»…
Вытащив из кармана и отдав Альме припасенную специально для нее куриную косточку, он дополнил:
— И вообще, вклад русско-венетской цивилизации в мировую культуру настолько велик, что всего не перечислишь. Как филолог-лингвист назову лишь приоритетное создание системы буквенно-звукового письма, используемого во всем мире. А уж о первом полете человека в космос и говорить нечего. Как и о многом другом, подобном. Вы не хуже меня знаете.
— Знаем, — вздохнул Гаршин. — Все — в прошлом.
— Таким образом, — подвел итог Велемир Радомирович, — антиславянская доктрина, создававшаяся столетиями, пустила корни и бурно проросла. И сейчас наступило затмение общественной памяти, своего рода социальная амнезия. И как следствие всего этого — амнезия Праязыка. А ведь русский язык, о чем я уже неоднократно говорил, имеет своим предком праславянский как первооснову всех языков. Хотя его сложный путь от Праязыка требует, конечно же, еще тщательного изучения и неопровержимой доказательной базы. Но приведу напоследок такой пример.
Толбуев вдруг заулыбался, словно вспомнив нечто забавное.
— Однажды мне попалась очень древняя карта Египта, на которой значился город… Самолет. Я настолько опешил, что не сразу поверил своим глазам. Надпись была выполнена арабскими знаками с соблюдением всех правил. В подлинности карты сомнений не было. Работавшие со мной арабы, в том числе и ученые, смысла слова, его семантики, не понимали, а говорили, что это уж очень древнее какое-то, разумеется, родное арабское клише. Но в арабских словарях этого слова не было. Наши же толковые словари ничего, кроме тривиального «летательного аппарата тяжелее воздуха», не давали. То есть определяли смысл слова уже после начала эпохи самолетостроения.