— Олбанский язык, — добавил Иван.
— Точно. Я и сам порой, когда слишком долго сижу в Интернете, начинаю на нем «думать», — кивнул Велемир Радомирович. — Но любопытно, что этот «язык мира» неожиданно снискал поддержку в католическо-протестанских церковных кругах. Вот только непонятно, почему и с какой целью это было сделано? Ксендзы и пасторы забыли историю Вавилонской башни? Ну ладно, Бог с ними… Однако очень скоро у волапюка появились фанатичные поклонники. Он стал распространяться по миру со сказочной быстротой. А сам пастор Шлейер (не путать с пастором Шлагом из «Семнадцати мгновений весны», впервые вставшем на лыжи), по-видимому, уже ощущал себя мессией, которому выпало подарить заблудшему человечеству новую речь. Но постепенно волапюкисты начали замечать в этом языке явные недостатки. Можно было попытаться их устранить, однако «мессия», как ему и положено по высокому штату, занял непримиримую позицию. Тогда в лагере его единомышленников началось брожение. «Паства» взбунтовалась. Не выдержав такого коварства от неблагодарного человечества, пастор назло ему в оскорбленных чувствах взял и умер. В 1912 году. А вслед за ним, в тот же високосный год, скончалось и его любимое детище. И практически сразу же стерлась и память о популярном некогда «языке мира». Sic transit Gloria mundi…
— Так проходит слава земная, — пояснил для невесты жених, изучавший латынь в Университете.
— Однако «свято место пусто не бывает». Уже через семь лет после изобретения волапюка вызрел другой проект искусственного языка. Создателем его стал врач-окулист, еврей из Варшавы Людвиг Элиэзер Заменгоф. Свой труд «Международный язык» он выпустил в свет под псевдонимом «Доктор Эсперанто» (надеющийся). Псевдоним и стал названием языка. Строительство Новой Вавилонской башни продолжилось… Предельно упростив грамматику своего языка, «доктор Эсперанто» предполагал, что изучить его можно будет «шутя». На освоение основ отводил полчаса, а на весь язык — несколько дней. Однако и ему не суждено было стать всемирным, хотя он и получил довольно широкое распространение. Особенно сейчас, в Интернете.
Ему не сиделось на месте, и он опять вскочил, начав расхаживать от стенки к стенке.
— Славянское влияние на эсперанто на фонологическом уровне достаточно велико. В нем нет ни одной фонемы, которой не было бы в русском или в польском языках. А эсперантский алфавит напоминает чешский, словацкий, хорватский и словенский алфавиты. В нем также активно используются символы с диакритикой. На основе эсперанто появились новые плановые языки, получившие в интерлингвистике название эсперантоиды.